Олег Якубов - Михайлов или Михась?

— Володя, может быть, ребятам чего-то из продуктов особого хочется? Ты говори, не стесняйся.

— Вообще-то нам всего хватает, Сергей Анатольевич, спасибо вам за заботу. Питаемся отлично, только пива и не хватает, — пошутил в заключение Кошелев и уже серьезно добавил, — но у нас сухой закон, так что потерпим.

Но Сергей шутку подхватил и, когда связь была окончена, сказал Орлову:

— А что, Саша, давай действительно ребятам пивка отправим.

У нас когда очередной вертолет летит?

— Да вертолет-то через неделю будет им груз сбрасывать. Но вот насчет пива я как-то сомневаюсь. Все же в экспедиции действительно «сухой» закон действует и его еще никто и никогда не нарушал.

— Да ладно, — возразил Сергей. — Понемногу пива, тем более что разок, ничего дурного в этом не вижу.

Владимир Семенович Кошелев и забыл уже про ту фразу по поводу пива, так что был немало удивлен, когда среди груза, сброшенного на льдину с вертолета, обнаружил бочонок янтарной «Балтики-7». Полярный дрейф СП-32 длился одиннадцать месяцев. Все это время о полярниках, кроме самих организаторов станции, никто и не вспоминал. У страны было много иных забот. Вспомнили в марте 2004-го, когда льдина раскололась. Какими гневными, преисполненными пафосом публикациями запестрели страницы чуть не всех газет. Невесть кого обвинили в том, что была выбрана хлипкая льдина, что разбазарены и безвозвратно ушли под лед техника и оборудование, а вместе с ними миллионные государственные средства. Несли полную ахинею, забыв о том, что станция была подготовлена и ее работа осуществлена на средства одного-единственного человека — Сергея Анатольевича Михайлова. В пылу яростного гнева никто даже не высказывал озабоченности о здоровье и безопасности самих полярников, все убытки подсчитывали.

Что же произошло на самом деле? Льдина была выбрана правильно. Лучшее тому подтверждение — это то, что на нее неоднократно садились грузовые самолеты, а общий вес оборудования, научных приборов и иной техники, доставленных ледоколом и десантированных с вертолетов, превышал сотни тонн. И говорить о том, что льдина раскололась, — не совсем верно. Продрейфовав тысячи километров, одна льдина сошлась с другой. Они вздыбились, круша друг друга и все вокруг. Собственно, для изучения в том числе и подобных явлений отправляются в эти опасные экспедиции полярные исследователи. Зато некоторое время спустя мы вместе с Сергеем Михайловым смотрели видеопленку, отснятую участниками СП-32, и имели возможность воочию убедиться, как тверды они были в своем незаметном молчаливом подвиге, который потом кощунственно пытались извратить злопыхатели. Полярники не бросились спасать собственные шкуры, они старались спасти как можно больше оборудования, оттащить его в сторону от эпицентра разбушевавшейся стихии. И сигнал SOS они подали не тогда, когда услышали первый треск льда, а только тогда, когда убедились, что сумели спасти самое важное. А вот как спасать самих полярников — об этом ломали головы в Москве. Российский ледокол «Ямал» в то время находился в семи сутках хода от места катастрофы. Оставшиеся без крова полярники просто не смогли бы продержаться так долго. Наиболее реальным представлялся только один вариант — эвакуировать полярников вертолетом. Что и говорить, способ не простой, рискованный, но иного выхода, чтобы спасти людей, похоже, уже не существовало. Так по телефону Кошелеву и сообщили.

— А как с собаками-то быть? — неожиданно спросил Владимир Семенович. — Бросать жалко, погибнут.

Орлов с Михайловым лишь переглянулись. Да, самообладания начальнику СП-32 не занимать. Решили, что уж для двух собак люди как-нибудь в вертолете место найдут. А на следующий день поступил неожиданный запрос из российского МИДа. Туда с категорическим требованием спасти собак обратился фонд защиты животных французской актрисы Брижитт Бардо. Как узнали во Франции о происходящем на дрейфующей льдине и о присутствии там собак — только гадать остается. Кстати сказать, в запросе фонда известной французской кинодивы по поводу людских судеб никакого беспокойства проявлено не было.

Спасательная экспедиция прошла, без всяких преувеличений, блестяще. Вертолет принял на борт всех полярников. И двух собак. А океан на прощание преподнес подарок — вернул совершенно не пострадавшие иконы, причем все, до единой, и любимый всеми целехонький баян.

Москва встретила героев равнодушно. Как только они оказались на Большой земле, интерес к ним сразу иссяк — нет сенсации, нет повода злословить. А раз не о чем злословить, так нечего попусту газетные полосы тратить. Не гремели литавры, в аэропорту никто не выстилал красной ковровой дорожки. Встреча президента с полярниками первой дрейфующей российской станции состоялась только через полгода. Да там еще протокол что-то напутал, поначалу решили, что на приеме будут космонавты, потом выяснилось — полярники. На встречу с президентом страны отправились двенадцать полярников и вице-спикер Госдумы Артур Чилингаров. Главного организатора, Сергея Анатольевича Михайлова, профинансировавшего всю программу дрейфующей станции, в том числе и завершающую, кульминационную ее стадию — спасательную экспедицию, на ту встречу не пригласили. Список на прием к президенту утверждал один из высших чиновников администрации главы государства. Представитель ассоциации полярников России, присутствующий при этом, рассказывал, что когда высокопоставленный чиновник увидел фамилию Михайлова, то, вычеркивая ее из списка, нажал перьевой ручкой настоль-ко сильно, что аж чернила брызнули. Полярники пытались что-то доказать, объяснить, что, не будь Михайлова, не состоялась бы и СП-32, но слушать их не пожелали. В списке награжденных орденами его фамилия тоже отсутствовала. В знак протеста отказался от ордена начальник станции Владимир Кошелев. Он написал несколько писем, в том числе и на имя руководителя Администрации президента, но его обращения попросту проигнорировали. Что же касается вручения ордена самому Кошелеву, то в наградном отделе чиновники лишь пожали плечами — экий чудак, ну не хочешь, и не надо. Кошелев — уроженец Белоруссии, долгие годы жил там. Два года спустя после окончания работы СП-32 белорусский президент Александр Лукашенко во время встречи с российским коллегой попрекнул Путина — что ж вы, дескать, белоруса зажимаете. После этого разговора документы Кошелева были мгновенно извлечены из архива и Владимиру Семеновичу вручили орден Мужества. Правда, строптивца и в этой ситуации умудрились, что называется, поставить на место. Сначала предполагалось, что орден ему будут вручать в Кремле, но в итоге, не объясняя повода, пригласили в Госгидромет, и там один из заместителей ведомства достал из ящика стола коробочку, где и хранилась награда, предназначенная начальнику первой российской дрейфующей полярной станции.