Игорь Лехнер - Паранойя. Космические Шахматы

Следом появилось изображение красной планеты.

– Марс готов, нужно лишь активировать его. Это, вроде, все. Вам должно хватить на первое время, – подвел итог своей лекции Тень.

– Марс не пригоден для жизни, – решил поправить его Фил, думая, что тот ошибся.

– Конечно, не пригоден, – согласился тень. Вы вулкан на его северном полюсе активируйте, и наберитесь немного терпения. Можете взять попкорн, и, устроившись поудобнее, наблюдайте. Зрелище будет достойное оскара. Это я вам гарантирую, – усмехнулся он.

– Вулкан? Олимп что ли?

– Соображаешь, – подмигнул ему Тень.

– Хорошее наследство нам оставили, ничего не скажешь, – задумчиво пробормотал Раян, как всегда разглаживая свою седую бороду, что, как правило, говорило о том, что думы у него не из простых насущных. В такие моменты он мыслил глобально.

– То есть мы в ближайшем будущем должны доказать себе и всей остальной галактике, что имеем право на жизнь. Погибнут миллионы, а все из-за чего? – спросил он ни к кому не обращаясь, из-за грехов наших отцов, – ответил сам на свой вопрос также задумчиво. Тень, что будет, если мы проиграем?

– Я закрою систему до возвращения Бальтазара.

– А что он сделает, когда вернется? Начнет эксперимент «ДЕТИ» сначала?

Наступила тишина. Даже музыка, игравшая в головах людей сделалась как будто тише. Наконец, после некоторого времени, которое, видимо, требовалось на обдумывание ответа, Тень сказал:

– Я не знаю. Но с вероятностью 99%, он не станет больше предпринимать попытки возродить свою расу.

– Почему?

–Он устал и разрывается на части изнутри от старых ран, -видя на лицах людей непонимание, он добавил, не от физических, а от тех, что вы называете – душевные. Помните Ясну, его жену и вашу мать?, – люди почти синхронно кивнули, изначальная сущность Бальтазара, та, которую он все это время глушил искусственно, берет над ним вверх. Но его изменения настолько сильны, что сложно предсказать, чем это борьба внутри него закончится. Он может сойти с ума. Последствия этого не могу предсказать даже я.

– А если дать знать Бальтазару о всем этом? – не теряя надежды, спросил Раян.

–Это невозможно, – отрезал Тень, – отныне все только в ваших руках. Именно в ваших, – он указал на двух людей, – у вас двоих есть знания. Знание-сила. Кому, как не ордену иллюминатов знать об этом, – он усмехнулся, – в былые времена вас назвали бы пророками или мессиями, так что вам решать, как вы будете распоряжаться полученным знанием. А теперь вам пора, -закончил гигант, и прежде чем люди успели оформить свои мысли в вопросы, музыка в их головах ударила набатом. Последнее, что они помнили, это теплый мягкий свет, окутавший их со всех сторон, словно в одеяло.

– Раян, ты в порядке? Я говорю, через час уже дома будем! – Рич Торн тормошил за плечо сидевшего в соседнем кресле старого учителя. Тот сидел словно в ступоре и, кажется, совершенно не понимал, где находится. Учитель посмотрел, обернувшись на Фила. Тот сидел и таращился на Торна как на привидение. Впрочем, он и сам прекрасно помнил, как тот мертвый валялся в луже собственной крови. У Раяна было такое чувство, что он что-то может: сказать или сделать. Это похоже на то, когда что-то знаешь. Это знание крутится где-то рядом, готовое сорваться с языка, и постоянно ускользает.

– Фил, – позвал он ученика, смотря ему прямо в глаза.

– Я слышу вас, учитель,– ответил он также как и Раян, не открывая рта.

В лобовом иллюминаторе шатла быстро рос в размерах голубой шар земли. О чем-то болтал с диспетчером Рич Торн.

Учитель Раян, стоя за трибуной, оглядел зал и сидящих в нем людей, на плечах которых тяжким грузом висела ответственность за будущее всего человечества, прочистил горло, прокашлявшись в ладошку. Волшебная музыка – удивительный дар Тени, о котором знали только он и Фил, тихим шепотом играла в его голове. Он, уже почти привыкнув к ней, не обращал на нее внимания.. Тень все устроил так, как велела ему программа с непонятными людям задачами, оставленная Бальтазаром, который неизвестно, где находился, одно было ясно – далеко, как во времени, так и в расстоянии, что в масштабах космоса одно и тоже.

Фила в зале не было. Он находился на орбите Юпитера, изучая крейсер чужих со странным для людей названием «Проблема». Расстояние от Земли до Юпитера совершенно не мешало вести им диалог, обмениваясь не только мыслями, но и мыслеобразами.

– Мастер, закругляйтесь там уже скорей и прилетайте ко мне. Вы не поверите, сколько тут всего. Я буквально разрываюсь на части от желания быть в трех местах одновременно.