Антон Текшин - S-T-I-K-S. Окаянный

Расчёт был простым. «Немедведь» хоть и продвинулся до конца эволюционной цепи, но всё равно остался хищником, движимым стандартными рефлексами. Возможно, он даже разумен до определённой степени — сейчас это не имело значения. Пусть хоть стихи на досуге сочиняет пятистопным ямбом, в пылу сражения это всё слетает ненужной шелухой. Остаются инстинкты — если кто-то бежит, то нужно его догнать.

Чёрт его знает, почему он ринулся именно на броневик, но на моё движение он отреагировал предсказуемо — изменил направление и понёсся ко мне огромными прыжками. Естественно, наши скорости были несопоставимы, и довольно быстро серый гигант возник на расстоянии прямого удара.

В этот момент я всем своим нутром ощутил, что больше живым он меня не отпустит. Тогда, на дороге, во мне было что-то… Неосязаемое, неуловимое, что остановило его кровожадный порыв. Сейчас же это неведомое нечто растаяло, истончилось до той степени, что перестало улавливаться.

Ощущение длилось куда меньше мгновения, но было таким пронзительным, что я без промедления нырнул в зазеркалье, прежде чем когтистая лапа бессильно рассекла воздух. Не сделай этого — уже валялся бы грудой криво нарезанных ломтиков.

Шанс, что иммунитет хотя бы к «немедведю» у меня сохранился, был мизерным, но всё равно заставил меня рискнуть. Хотя, с моей-то везучестью надеяться на то, что он меня снова не тронет…

Так, что дальше? Здесь я смогу продержаться не больше пары секунд, если без движения, потом придётся возвращаться самому, либо меня отсюда вышвырнет самостоятельно. О последствиях в виде совмещённой с телом одежды можно смело не беспокоиться — покойнику это ни к чему.

Я взглянул в нависшие надо мной огромные пылающие всеми оттенками алого зрачки элитника. Прежде наблюдать в стеклянной сфере личного пространства перерождённых не доводилось, лишь издали, в виде сторонних источников освещения. В отличие от людей, от которых оставалась хотя бы прозрачная одежда и прочие аксессуары в тёмной дымке, проекция монстра в зазеркалье выглядела теми же самыми глазами, только в приближенном варианте.

«Что тебе от меня надо? Отстань!», — мысленно во весь голос прокричал я, использовав весь свой небогатый опыт общения в ином измерении.

Ни ответа, ни привета.

Пастырь наверняка как-то подобным образом приручает их, но, видимо, мне этого не дано. Споровый мешок в голове хоть и даёт какие-то преимущества, но десятку, или сколько там тогда принял двойник жемчужин, он уступает в разы.

Я смотрел на объятые пламенем глаза, а они в ответ безрезультатно пытались прожёчь во мне дырку, опустившись на уровень моего лица. Наконец, мне это надоело, и я, преодолевая сопротивление тягучего воздуха, поднёс к ним руки. Надо же что-то делать?

Пусть конечности здесь бесплотны, но всё же у меня как то получается взаимодействовать с окружающими предметами. А чем «немедведь» не окружающий предмет?

Правда, полноценного хлопка ладонями не вышло, но хотя бы хватило сил их просто сомкнуть.

Эффект превзошёл самые смелые ожидания. Стоило мне прикоснуться к глазам, как охватывающий их огонь начал немедленно спадать, а когда свободного пространства между ладонями не осталось, и вовсе потух.

Что там стало с самими зрачками, так и не увидел, потому как меня словно пробку от шампанского выбросило обратно. Свой лимит я исчерпал с запасом и теперь предстояла неизбежная расплата.

На ногах устоять не получилось, сил не было даже моргать.

Марионеткой с обрезанными нитями я повалился на землю, в любой момент ожидая удара, который выбьет из меня едва теплящиеся остатки жизни. Вместо этого почувствовал глухой стук упавшей могучей туши, благо, что не на меня, а чуть в стороне. Еще придавил бы напоследок, вот это было бы вообще не смешно.

Воняло горелым мясом, весело потрескивал огонёк, будто от сухих поленьев. Пастораль, да и только.

Однако долго спокойно изображать из себя использованную ветошь мне не дали — подхватили под мышками и куда-то поволокли. Мне же было плохо до такой степени отупения, что всё воспринималось сквозь плотный туман в сознании. Того и гляди снова выключусь.

— Принимай, давай! — знакомым голосом произнесли откуда-то сверху.

Рекс. Всё-таки не уехали они, хотя обязаны были это сделать. Болваны или настоящие друзья?

Меня загрузили внутрь броневика, который стартанул с места раньше, чем успели захлопнуть все двери. Что интересно, на заднем устроился Сыч, а кваз пересел вперёд. Шумахер занял привычное место у штурвала, нацепив на лоб ночник, висевший прямо у изголовья водительского кресла. Стеллы видно не было, но титаническим усилием повернув голову вбок, я разглядел её в кормовой части внедорожника. Усевшись на каких-то тюках, она колдовала над бессознательным Пастырем, которого уже успели стянуть его же хомутами по рукам и ногам.