Андрей Васильев - Файролл. Снисхождение. Том 2

– Никогда не слышала о подобных традициях, – недоверчиво посмотрела на Валяева Вежлева.

– Это потому что ты нелюбопытная, – попенял ей тот. – Не изучаешь культуру стран, в которых бываешь.

– Ерунду какую-то вы несете, – раздраженно буркнула Марина. – Пилигримы, монахи… Что вообще происходит, хотелось бы знать? Я ехала на обычное совещание, которое проводится в обычном офисном здании, там, где есть типовая мебель, кофемашина, кулер и успокаивающе шумящий ксерокс. Вместо этого я невесть где посреди ночи стою и слушаю рассказы о том, как кто-то когда-то пил за троих. Бред!

Она фыркнула и засунула ладони себе под мышки.

– Давайте уже хоть куда-то пойдем, – предложил я, зябко поежившись. – Либо внутрь, либо в обратно в машину. Холодно!

– И в самом деле, – махнув рукой, сказал Зимин, так, как будто что-то для себя решил. – Чего зря стоять? И так, похоже, последними прибыли.

И он направился туда, где мутно светили фонари. Мы поспешили за ним.

К двери, высокой, старинной, вроде как даже металлической, было приделано массивное кольцо, которым Зимин трижды и стукнул по специальной медной пластине.

– Звонок поискать не судьба? – осведомилась у него Вежлева, которая, несомненно, надумала сегодня ко всему относиться иронично. – Или ты такой любитель экзотики?

Зимин на это ей ничего не ответил, поскольку в этот момент дверь скрипнула, открываясь.

Если совсем начистоту, то у меня в этот момент разыгралось воображение. Я даже не знал, что ожидаю увидеть за дверью – страхолюдного монстра в клетчатом колпаке? Верзилу с лицом палача, в черном фраке? Бледного красавца в ливрее привратника? Атмосфера и антураж нагромождали в моем сознании десятки вариантов, один причудливей другого. Они лезли откуда-то из детства, из книг Гауфа, Говарда, Стокера и других мастеров готическо-мистической прозы.

Но – нет, ничего такого. За дверью оказался крепкий парень лет тридцати, одетый в самый обычный костюм, по виду – типичный охранник, которого можно встретить в любом уголке мира.

За его спиной в полумраке виднелась широкая и длинная лестница, ведущая наверх, и яркий прямоугольник света там, где она заканчивалась. Прав оказался Зимин, выходит.

Охранник что-то спросил по-немецки, Зимин тут же разразился достаточно длинной фразой в ответ. Судя по тому, что крепыш после этого распахнул перед нами дверь до отказа и сделал приглашающий жест рукой, все было в порядке.

– Пошли, – Зимин первым шагнул за порог, за ним последовал Валяев.

– Я домой хочу, – еле слышно пробормотала стоявшая рядом со мной Танюша.

– Та же фигня, – утешил ее я и сделал шаг вперед. – Давай, не медли, а то вон как Макс спешит.

И то – Зимин ускорился, довольно шустро преодолевая пространство немаленького холла. Или как там это в замках называется?

Внутри было тепло и пахло пылью. Как видно, этот замок не входил в туристические маршруты, иначе бы здесь благоухало моющими средствами. Да и по другим деталям можно было сделать подобные выводы – оружие, висящее на стенах, всякие там алебарды и арбалеты были покрыты пылью, кое-где она даже свисала лохмами, бронза перил, стоящих по бокам от лестницы, была темная, неотполированная специальным средством и ладонями посетителей.

Даже странно, неужели подобные места еще есть? Как правило, любое средневековье сейчас ставят на службу туризму. Более того – иногда специально строят подобные здания и искусственно их старят. Если есть спрос, то предложение непременно последует.

Зимин все так же шагал впереди, легко прыгая через ступеньку, мы старались от него не отстать. Щелкали о камни казавшейся бесконечной лестницы наши подметки, звонко стучали каблучки женщин.

– Почти пришли, – Зимин остановился в ярком прямоугольнике света. – Еще пара шагов – и мы на месте.

– Знаю, – проворчал Валяев, тяжело дыша и подходя к нему. – Темп сбавь.

– Опаздываем, Кит, – Зимин хрустнул пальцами. – Чувствую – опаздываем.

– Если и так, то в этом нашей вины нет, – Валяев положил ему руку на плечо. – Не мы занимались доставкой себя сюда. Как привезли – так привезли.

– Когда и кого подобное интересовало? – осведомился у него Зимин. – Так, все здесь? Тогда идем дальше.

И он шагнул в светлое пятно проема.

Контраст был разительный. Не знаю – задумывалось так или нет, но я даже зажмурился на секунду, поскольку после темноты двора и холла краски и свет меня ослепили.

Красное и золотое – вот какие цвета здесь преобладали. Впрочем, «красное» – это неправильное слово. Алый цвет, тревожный, настораживающий, главенствовал в том месте, где мы очутились – вот так будет вернее. Он был везде – стены и даже потолок были задрапированы шелком, который шевелился от легкого сквозняка, и от этого возникало ощущение, что ты находишься внутри какого-то огромного организма, а вокруг тебя море артериальной крови. Ну, а где не было алого, там была позолота, добавлявшая антуража. А еще на противоположном конце этого помещения висела огромная портьера, не дававшая увидеть, что нас ждет дальше.