Алексей Янов - Экспансия

– Ты просишь меня всё объяснить? Так вот, представь, что ты пешка и видишь только два хода – две клетки справа и слева. Есть ферзь, она способна ходить и соответственно видит множество клеток и целых восемь путей. Но целиком всё игровое поле видит лишь игрок и то он не может со сто процентной вероятностью сказать, чем закончится игра, так как сам зависит от действий второго игрока – своего противника. Чем ближе финал игры, тем чётче и достоверней можно прогнозировать результат. А мы сейчас начали новую партию, сделаны лишь первые ходы. План на игру у меня есть, но он весьма мутный и может по ходу игры неоднократно измениться. Поэтому сейчас его нет смысла излагать, да и к тому же вы все – мои воеводы, те же шахматные фигуры. Вы должны слепо выполнять мою волю и не брать на себя роль игрока. В противном случае нам всем грозит провал, ведь даже ферзя не видит всей шахматной доски и потому целиком послушна воле игрока. Когда и какой конкретно надо будет сделать ход, каждый из вас узнает в своё время.

– Если мы тогда ещё будем стоять на шахматной доске! – схохмил Малк.

– Совершенно верно! Мало кто из вас сейчас может приподняться со своей клетки и разглядеть игровое поле целиком, не говоря о том чтобы вникнуть в замысел игрока и оценить его по достоинству, так как, повторяю, планов на игру у меня много – от полного разгрома противника «малой кровью» до сведения партии в ничью. Многое зависит не от меня или вас, а в целом от складывающихся обстоятельств.

– А против кого мы играем, государь? Кто наш противник? – спросил Бронислав.

– Запомните, все, кто не с нами, тот против нас! Я тебе Бронислав понятно ответил на твой вопрос?

– Да, государь!

– А тебе Клоч, всё ясно?

– В общих чертах, всё ясно, государь! Шахматной фигуре всё знать вовсе не обязательно, главное, вовремя делать ходы – правильно выполнять твои приказы, государь.

– В правильном направлении мыслите, господа воеводы! А теперь все в баньку шагом – марш!

Весело похлопывая друг друга по плечам, воеводы во главе со мной потопали париться.

А я задумался о том, что вскоре азы военного планирования придётся заново объяснять, и едва не взвывши от такой перспективы, нервно сплюнул себе под ноги. Со дня на день должна была прибыть дружина во главе со Злыдарем и подбросить мне новых забот, хлопот и разговоров на уже пройденные пехотными воеводами темы.

В качестве моей временной резиденции в окольном городе была избрана усадьба скоропостижно скончавшегося посадника. А разгромленный Свирский терем, под руководством зодчего Авдия начали восстанавливать, заодно его перестраивая. Стены обносились кирпичом, разбирались деревянные постройки, на их месте начали возводиться саманно – каркасные и кирпичные здания, покрытые черепицей. В новом местообиталище меня и застала весть о прибытии дружины во главе со Злыдарем.

Только сел я за стол ужинать, после дневных трудов праведных, как в трапезную влетел вестовой, с новостью о том, что у городских ворот объявилась дружина. Для меня это событие особой новостью не стало. Голубиная почта, полученная из города Мстиславль пару дней назад, докладывала о возвращении потрёпанной в боях дружины во главе со Злыдарем.

– Государь, прикажешь их запустить в ворота? – выжидательно уставился на меня вестовой.

Не отвечая прямо на вопрос я окликнул присутствующего здесь же Перемогу.

– Собери моих ратьеров, сами к ним выедем!

Наша кавалькада выехала из Духовских ворот окольного города. На этом участке стены собралось много городских ополченцев, непонятно зачем вооружившихся. Громко переговариваясь, они показывали руками в сторону разбитого около леса военного лагеря.

А из – за тынов близлежащего посада на объявившийся невесть откуда конный отряд со страхом поглядывали мужики и бабы.

В этом военном лагере на ротационной основе, периодически меняясь, размещались квартирующие в Смоленске батальоны. В поле перед лагерем проводились учения. Они были необходимы, чтобы войска не растеряли за время простоя в городе полученные ими боевые навыки.

Молодая трава и зазеленевшие берёзы были залиты жёлто – розовым светом медленно заходящего над кромкой леса солнца. Этим же, слепящим глаза светом, сейчас было залито и учебное поле перед лагерем, и недавно поставленные шатры и палатки новоприбывших. Из лагеря виднелись дымы костров. На ближайшем лугу паслись стреноженные кони.

Навстречу к нам медленно поскакали два десятка дружинников. При ближайшем рассмотрении это оказались десятники и два сотника во главе со Злыдарем.