Дмитрий Гришанин - S-T-I-K-S. Рихтовщик-7. Дорога без начала

Набрав в стакан воды, мужчина закинулся выписанным врачом комплексом гипотензивных препаратов, запил таблетки водой и, дожидаясь капитуляции головной боли, решил проветрить спальню.

Когда он открывал окно, туман снаружи уже наполовину рассеялся, и ворвавшийся в комнату свежий воздух, хоть и имел остаточный кисловатый запашок, для дыхания вполне годился и отторжения у организма ничуть не вызывал.

Леопольд Тихонович прилег обратно на кровать и попытался уснуть. Но сон не шел… А через несколько минут внимание пенсионера привлекли странные скребущиеся звуки, доносящиеся из распахнутого окна.

– Да что за ерунда там творится?! Асфальт что ли менять ни свет ни заря эти идиоты затеяли?! – сердито заворчал пожилой мужчина, снова поднимаясь с кровати и возвращаясь к окну.

Однако ни техники, ни рабочих на проспекте он не увидел. Лишь редкие автомобили, как обычно, сновали там взад-вперед, но из-за значительного расстояния до земли шума их моторов Леопольд Тихонович не различал.

А скребущий скрежет он по-прежнему слышал, и даже слишком хорошо. Непонятный шум продолжал доноситься откуда-то снизу, и он как будто с каждой секундой становился все громче.

Заинтригованный пенсионер рискнул высунуться по грудь из окна… И это стало его роковой ошибкой.

Перед смертью Леопольд Тихонович успел увидеть гигантское обезьяноподобное существо, массивное тело которого, вместо меха, покрывал пластинчатый панцирь роговых наростов. Монстр карабкался по отвесной стене дома со сноровкой бывалого альпиниста, и находился уже на уровне четырнадцатого этажа, аккурат под окном невезучего пенсионера.

На движение сверху тварь среагировала молниеносно. Длиннющая лапа размытой тенью рванула к перекосившейся от ужаса физиономии Леопольда Тихоновича. Пожилой мужчина не успел даже закричать. Длинные острые когти чудовища прошили беднягу насквозь, одновременно разрывая сердце и кромсая в лоскуты легкие.

Тело уже мертвого пенсионера полетело из окна вниз. А зацепившаяся за подоконник тварь, рывком подтянулась и ввалилась в распахнутое окно.

Глава 5, в которой меня гонят и загоняют…

Вступать в ближний бой даже с одним рубером – это авантюра по опасней русской рулетки. А уж выступать против двоих, одновременно атакующих с разных сторон, – это чистое самоубийство, без шанса на спасение. Пожалуй только одновременная активация «Чужой лапы» и «Сокрушителя преград» худо-бедно уравнивали мои шансы в отчаянной схватке. Но беда в том, что руберы были достаточно разумны, чтоб отступить, почувствовав мое внезапное резкое усиление. А период действия «Сокрушителя преград» всего пятнадцать секунд, потом наступает откат, начальное ослабление которого сделает меня легкой добычей руберов даже в усиленном броней «Чужой лапы» теле… Эти мысли промелькнули в голове за доли секунды, пока я метался из стороны в сторону, в поисках лазейки из сложившейся аховой ситуации.

– Ноги! – озвучил, в итоге, совершенно иную фразу-активатор, и с места рванул в отчаянный разгон, нацелившись, впритирку со стеной дома, проскочить мимо рубера-орангутанга. По понятным причинам эта тварь показалась мне менее шустрой, чем оставшийся за спиной рубер-псина.

Увы, «орангутанг» оказался отменным бегуном. Мой же Дар «Марафонец» разгонялся не так проворно, как я надеялся. Налетающая сбоку тварь, без вариантов, успевала перекрыть путь к спасению из ловушки. Еще пара секунд и длинные когти твари, пробив тело насквозь, как мотылька, насадили б меня на стену. К счастью, аккурат на такой безнадежный случай у меня имелся козырь в рукаве, лишь бы только набранный разгон не подкачал…

– Скачок! – бросил я в оскаленную пасть набегающего «орангутанга».

И активировавшаяся скрытая ступень Дара, словно выстрелом из невидимой катапульты, швырнула меня в сумасшедший двадцати пяти метровый прыжок.

Разгон не подкачал. Я проскочил в считанных сантиметрах от когтей вытянутых ручищ «орангутанга».

Приземлившись, я тут же продолжил сумасшедший бег. Опасаясь запнуться, не рискнул оглядываться. Но по топоту за спиной, догадался, что преследователи отстали всего примерно на десятиметровку.

Несмотря на мои отчаянные усилия уйти в отрыв, топот за спиной неотвратимо приближался. Даже на максимуме Марафонца, разогнавшись примерно до пятидесяти километров в час, я уступал в скорости быстроногим преследователям. Рассчитывать на очередной рывок многометровым прыжком, увы, тоже больше не приходилось, потому как, если продолжу тупо бежать от преследователей дальше, руберы настигнут меня раньше чем через минуту, а откат до следующего «скачка» был аж девять минут.