Юлия Журавлева - В другой мир на пмж (СИ)

— Не беспокойся, — менар прочел мои мысли, не иначе, — тут есть еще пара ходов.

И мы начали объезжать Форт против часовой стрелки и очень скоро подъехали вплотную к стене, по которой Вейн от души стукнул. Сначала ничего не происходило, а потом что-то внутри протяжно заскрипело, и часть стены отъехала в лучшем стиле потайных ходов, образовав дыру, достаточную, чтобы проехал всадник на ящере. Еще через мгновенье мы оказались внутри.

Дверь за нами с таким же противным скрипом закрылась, отрезав путь к отступлению. Впереди, ощетинившись пиками, стояла дюжина менар, во главе со здоровенным мужчиной. Даже среди местных высоких и крепких жителей он выделялся просто исполинскими размерами, через правую половину лица у него тянулся старый неровный шрам, из-за чего лицо было перекошено и приобретало насмешливо-издевательское выражение. Впрочем, возможно, это не из-за шрама…

— Ну, здравствуй, Адальвейн ир Навад, мерзкий предатель, изменник и беглец! — торжественно и даже радостно начал великан, — ты решил, что наши подвалы предпочтительнее дворцовых застенок? Тогда, добро пожаловать!

— Я вижу, ты все такой гостеприимный, Базул, — хмыкнул Вейн и ловко спрыгнул.

На что он рассчитывал, я не знаю, потому что команду «Взять его!» все присутствующие бросились выполнять разом.

— Стойте! Мы не виноваты! Вейн, держись! — закричала я, и, схватив поводья, повторила один из подслушанных гортанных звуков управления ящером.

Что именно я сделала не так, не поняла, но эффект превзошел все мои ожидания. Ящер вспомнил, что он ящер, а не миролюбивая коняшка, да еще и родственник тираннозавра, и заревел, аж уши заложило, а эхо погнало жуткие звуки дальше по коридорам. Грозный клич был явно предвестником активных действий, и точно! Животное взяло такой резкий и стремительный старт, что я только каким-то чудом не улетела назад. Поняв, что уздечка, пусть и значительно более толстая, чем наша «конская», не спасет меня от полета, я распласталась по седлу, вцепившись руками в его края. Тупая скотина неслась вперед, не разбирая дороги. Я орала на весь форт, по ощущениям, американские горки тут даже рядом не валялись. Как эта чешуйчатая гадина вписывалась в повороты на бешеной скорости, вопреки всем законам инерции, оставалось для меня загадкой. Все, сбегающиеся на шум или просто попавшиеся нам на дороге, бросались в рассыпную, нам вслед летели проклятья. Мы же летели вперед со скоростью, недоступной лошадям, абсолютно не управляемой ракетой. Ящер, видимо, ввиду отсутствия мозгов, голову свою не берег и таранил все препятствия на своем пути. Сколько мы бегали, я точно не скажу, недолго, конечно, но для меня, уже уставшей кричать и державшейся в седле из последних сих и больше на упрямстве, прошла целая вечность, пока мы не выскочили во внутренний двор, где продолжили наше фееричное представление. Ящер носился вдоль стены по кругу, как на арене цирка. Еще немного скорости, и, чувствую, мы в лучших традициях велотрека начнем бежать по стене. Когда сил держаться не осталось, я начала прикидывать, как спрыгнуть с двух метров на полном ходу с наименьшими потерями, мы остановились, да так резко, что я все-таки не удержалась и полетела вперед через голову ящера.

— Держись! — и вот я уже лежу на поймавшем меня Вейне.

Это только в сказках добры-молодца ловят падающих девиц на руки и даже не покачнуться, а в жизни моя относительно нетяжелая, а по местных меркам так и вообще легкая, тушка свалила большого и сильного менара. Теперь я лежала, вцепившись в Вейна, как до этого в проклятое седло и просто не могла разжать пальцы. Из глаз полились запоздалые слезы, нос предательски хлюпнул.

— Ну ладно тебе, — Вейн погладил меня по голове, — все хорошо, ты молодец! Ты очень смело поступила, бросившись на мою защиту, я оценил.

— А я-то как оценил! — раздался уже знакомый голос здоровяка, — таких отчаянных девчонок мне давно не попадалось! — и заливисто захохотал на весь двор. Через минуту смеялись уже все и почему-то даже я, вытирая слезы, которые лились теперь больше от истерического хохота.

Пока я сидела в уютных объятьях Адальвейна, нашего горемычного ящера куда-то увели, во дворе понемногу начали наводить порядок, расставлять перевернутые ящики и убирая раздавленные продукты. Надеюсь, я не сильно подорвала благополучие и пищевое довольство местных обитателей.

— Все хорошо, тебя отпустили? — спросила я, потому что после гонки соображала плохо, и что произошло, понять никак не могла.