Владимир Семибратов - Попаданец наоборот. С Гражданской войны на Великую Отечественную

– Ну всё, артист, готовься, сейчас полезут.

– Полезут – встретим, – Истомин, криво улыбнувшись, передёрнул затвор винтовки.

Немецкая пехота не заставила себя долго ждать. Вскоре из-за леса вышла густая цепь автоматчиков и открыла огонь. Немцы шли нагло в рост, беспорядочно стреляя с живота. Пули густо свистели над головой, часто ударяя в бруствер окопа. «А, вот какая у вас тактика, – сообразил Истомин. – Беспорядочная стрельба на дальней дистанции, чтобы головы никто не смог поднять. Что же, вполне себя оправдывает». От обилия летящих в воздухе пуль становилось страшновато. Хотя, если разобраться, немецкий автомат, а с ним Истомин уже в достаточной степени успел познакомиться, оружие слабоватое. Ствол короткий, патрон от пистолета «Парабеллум». Вряд ли из него можно уверенно попасть по цели с дистанции более двухсот метров. Вот если в ближнем бою, то тут, безусловно, винтовка по сравнению с автоматом вне конкуренции. Пока затвор передёрнешь, из тебя дуршлаг сделать успеют. А какой отсюда вывод, – да простой. Автоматчиков близко подпускать нельзя, их следует бить на дальней дистанции, иначе сомнут. Ну, с пехотой-то понятно, а вот что с танками делать Их целых два по флангам идёт, и пока что своих только из пулемётов прикрывают. Опыта в борьбе с бронетехникой Истомин не имел, но, приняв во внимание, что он здесь не один, и те, кто рядом, наверняка знают, что делать, поймав в прицел идущего прямо на него немца, выстрелил. Немец упал. «Ага, есть первый. С почином вас, ваше благородие, рядовой красноармеец Бубенчиков», – поздравил себя Истомин и, передёрнув затвор, взял на прицел очередного не людя.

Бой длился уже несколько минут, причём небезуспешно. Истомин успел расстрелять пару обойм, а его сосед Василий диск своего пулемёта. У немцев появились первые потери, но тут положение резко изменилось. Прикрывавшие немецкую пехоту танки открыли артиллерийский огонь. Что делать Истомин оглянулся. Интуиция подсказывала, что танки можно уничтожить либо из пушки, либо гранатами. Но противотанковых орудий в его батальоне, по всей видимости, не было, а гранат Гранаты были, сам видел. Стало быть, придётся танки гранатами рвать. Но так до них не меньше полтысячи метров. Это сколько же они народу положат, прежде чем их гранатами можно достать будет Сзади ударил трофейный миномёт. Посланная им мина взорвалась в гуще немецкой пехоты, выкосив разом не меньше десятка, и тут же по позиции миномётчиков ответил танк с левого фланга. По счастью, выстрел был неточным, танк стрелял с ходу, но расчёту досталось. Оба миномётчика, посечённые осколками, упали на землю. «Ну всё, – мелькнула у Истомина мысль, – если будет ещё один выстрел, то миномёт накроют, и нас вмести с ним». Ящики с минами так рванут, что никому мало не покажется. Но второго выстрела не последовало. Очевидно, решив, что миномёт уничтожен, танки перенесли огонь на другие цели. И тут Истомин понял, что надо делать. Из миномёта – по танкам. Конечно, они в броне, пробьёт ли её мина или нет – неизвестно, но попробовать стоит.

– Василий, за мной, к миномёту! – заорал Истомин.

Менявший как раз в этот момент диск пулемётчик от неожиданности замер, а потом, как загипнотизированный, перевалившись через бруствер окопа, пополз вслед за Истоминым к позиции миномётчиков. Миномёт оказался цел. Вот и отлично. Сейчас проверим, насколько он хорош против танков.

– Василий, мину! – снова крикнул Истомин, прильнув к прицелу.

Миномёт дрогнул от выстрела, и мина точнёхонько легла танку на лобовую броню. Танк замер на месте. Увидев это и поняв, в чём суть, Василий моментально достал из ящика ещё три мины и одну за другой отправил в ствол миномёта. На этот раз они взорвались за танковой башней на моторном отделении, как потом позже узнал Истомин. Над танком взметнулся столб пламени, перемешанный с чёрным дымом.

«Всё, с этим кончено, – понял Истомин, – теперь очередь за вторым. Только бы он нас не опередил».

Но время им дали сами немцы. Очевидно, решив, что где-то замаскировано противотанковое орудие, единственный оставшийся танк, дал задний ход и начал обстрел леса. Это оказалось для него роковой ошибкой. Истомин, пере нацелив миномёт, снова открыл огонь, оказавшийся на этот раз менее удачным. В танк удалось попасть только с пятого выстрела, да и то, только разбив гусеницу. Но этого оказалось достаточно. Поняв, что танк обездвижен и стал мишенью, танкисты покинули свою машину, бросившись бежать, а за ними, лишившись танковой поддержки, дрогнула и стала отступать вся оставшаяся в живых пехота. Бой был выигран. Получив столь серьёзный отпор, немцы в тот день больше повторных атак не предпринимали.