Андрей Минин - Школа

— И куда это мы намылились? — Грозно спросила её мама.

— На озеро. Ребята сказали, что внук хозяйки сбросил в него говорящего осьминога, что знает много сказок. Можно? Ну, пожалуйста... — Не смогла Валерия отказать ей.

— Иди, только ненадолго.

— Ура! — Подпрыгнула она, чмокнула меня и маму в щёчку, подхватила розовый велосипед и укатилась.

— Называй меня на ты, хорошо? А то я себя старушкой ощущаю, когда мне выкают — попросила Валерия, проводив дочь.

— Конечно. Извини. — Улыбнулся я и взял её за руку, что лежала на столе. — Красивые, — рассматривал я её белые ногти. Она смутилась, сжав мою ладошку.

Так и прошел весь день, в хлопотах и расшаркиваниях со знакомыми, вернулся я домой, показал знак на груди бабушке и ушел спать. Завернулся в одеяло и вдруг вспомнил об ещё одном деле.

— Ты здесь «Кузя»? — Спросил я в пространство. Из-под кровати выкатилась пустая банка забродившего варенья. — Я был с ним, когда это произошло. Он умирал на моих руках, — сглотнул я ком в горле, рассказывая нашу историю. — Последними его словами были: передай отцу, что я люблю его... — Заплакал домовой под кроватью. — Он умер как герой, защитив нас. Ты должен гордиться таким сыном! Не позорь его. Прекращай пить. — Засопел я, заснув, так и не дождавшись ответа. Устал сегодня и не почувствовав, как он вылез, поправил одеяло на мне и выкинул непочатую банку с вареньем в помойку.

— Больше я его не посрамлю, — прикрыл он окошко, чтоб не дуло и пошел проверять, как там бабушка.

Снились одни ужасы, кошмары, периодически просыпался я, снова засыпая. Ворочался. Простынь хоть выжимай от пота.

— Ты почувствовал? — Зашла в мою комнату ба, в третьем часу ночи. Глаза у меня были открыты, не мог я больше заснуть.

— Что — то страшное произошло... — Замерло моё сердце на мгновение. — Неужто эта сумасшедшая применила «дыхание леса»?

— Да. — Развеяла ба мои надежды на лучшее. — Боюсь, нас ждут проблемы и большие. Все знают, что она нашего роду, племени. Нас не трогали, зная, что сил скрутить её мы не имеем, но после такого, — покачала она головой, — всем будет на это плевать! Она применила одно из самых страшных заклятий нашего рода! Ты знаешь, на что оно способно, — замолчала она, тяжело осев в кресло у кровати.

Послышался грохот снизу. Кто — то стучал в двери, сотрясая весь дом.

— Авдотья Михайловна! Авдотья Михайловна! Срочно включите новости! — Кричала глава ковена ведьм — Наташа, выглянул я в окно. Прямо в ночнушке прибежала. Что — то страшное, задрожали у меня поджилки.

— Что же ты натворила Пандора?

— Их крестовый поход был обречён с самого начала, — заметил я, сидя между бабушкой и Наташей. Новости закончились, выключили мы телевизор. Молчали, не зная, что сказать.

— Церковь, ведьмаки, маги — все ополчаться на нас. — Предрекла в стоящей тишине Наталья. Понравилось, что она сказала нас. Не отделяя ковен от Ворожейкиных. В волхвах же я и так уверен. Те не предадут.

Ну, а на счёт ополчатся — это вилами по воде. У Яги тоже есть родственники, как и у Морганы и ничего... Вроде.

— Спасибо что предупредила, — встала ба, а за ней и мы. — Иди домой. Отдохни, выспись. Нас ждут тяжелые времена, когда ещё поспишь то всласть? — Проводили мы до дверей Наташу, которая всё поняла. Мне с бабушкой надо переговорить с глазу на глаз.

— Чайку? — поставил я чайник на плиту, достал лимон и стал нарезать его, дрожащими руками. Всё ещё не отошел от новостей.

— Давай, — тяжело уселась она за стол, сложив руки домиком и наблюдая за мной. — Пока ты бегал, искал, чем бы прикрыть нашу ведьмочку — горько улыбнулась ба, вспомнив как прикипел мой взгляд к Наташе, покрытой только прозрачной ночнушкой, под которой ничего не было, — мне позвонили Коловраты.

— Я слушаю, — замерла моя рука на миг, продолжив дорезать лимон. Засвистел чайник, разлил я кипяток, бросил сахарку и лимончик. Достал сдобную булку и масло. Начал делать бутерброды.

— Попросили не приезжать на смотрины. Отменили помолвку. — С шумом глотнула она горячего чаю.

— А им то, какое дело, до того, что произошло? — Поднял я брови до самого лба, в непонимании.

— Они тоже отправляли своих на Ягу. Малую часть гвардии, но отправляли...

— Понятно теперь, — присел и я, взяв свою чашку. Греясь её теплом. Унимая дрожь.

— Что делать будем Андрюша? Что? — Растерялась бабуля, как и я. Не одни мы так сидели. Уверен, что вся Русь сейчас решает, как жить дальше. Как спасти себя и близких... Сберечь свой род.