Андрей Минин - Школа

— Вернуть всё назад можно? Что вообще с ним? — Не обратил я внимание на наших девушек, что стали обнимать эту девчушку — утешая, говоря, что это не её вина и неодобрительно посматривать на меня. Будто я изверг, какой! Довел, понимаешь до слёз. Эх...

— Учитель продвинутой алхимии сказал что нет. Теперь ваш гриб большой и очень умный. Книжки читает! — Улыбнулась она робко. — И да... Меня просили передать, чтобы вы как можно скорей его увезли отсюда. Непонятному гибриду не место в школе, полной детей. — Снова хныкнула она. — Ещё раз извините...

— Ясно, извиняю, — тяжело вздохнул я, пройдя мимо неё. Час от часу не легче. Алиса, в сопровождении выздоровевших братьев и сестёр отправилась вместе с девчонкой смотреть на Митьку, которого перенесли в пустующее помещение на втором этаже школы, а Бояна с Журавушкой в столовую. Кушать хотели. Провианта у нас было мало. Как назло он был складирован на уничтоженных воздушных шарах. Пополнить провизию в людских городах не давали учителя. Боялись снова попасть в передрягу.

— Странно у нас учёба проходит, не находите? — Спросил Лёха, огибая разросшуюся толпу недовольных директором и школой в целом. Безутешных родителей и простых подстрекателей. Ворожей и ведьм. Гадалок и волшебников. Даже волхвы там были.

— Убийца! — Кричал дед со слезами на глазах, опирающийся на клюку. В другой руке у него был форменный синий пиджак школьника. Некоторых детей мы так и не нашли. Везти домой, было, нечего...

— Убийца! — Кричала мать троих малолетних детишек, что были подле неё и жались к ногам, не понимая происходящего, а потому плачущие и размазывающие сопли по лицу. Видимо они уже не увидят братика или сестрёнку, что летел с нами. Как же погано на душе.

— Ты это о чём? Что значит странно? — Не понял я, отмахнувшись волной воздуха от тухлых яиц, что летели в нас из толпы. Кто — то сильно промазал. Спутать меня с директором? Вы серьёзно?

— К ответу! К ответу! К ответу! — Оставили мы скандирующую толпу позади. Они хотели знать, как сын легендарного Ильи Муромца — допустил такое? Почему он не защитил их детей?

— Дуэль, что чуть не закончилась очень плохо, — стал загибать пальцы друг. — Лысая гора и дремучий лес, со странными девицами в нём. Побег Яги, Пандоры и Морганы. Слухи о творящемся беспределе на другом континенте. Бармалей! — Повышал он голос с каждым загнутым пальцем.

— Тихо, тихо, — шепнул я успокаивающее заклятье. — Понял тебя, — прошли мы мимо горгулий, охраняющих вход в школу. — И правда чудно у нас учёба проходит. Диковинно. — Улыбнулся я, вновь вспомнив поцелуй берегини и голенькую Журавушку.

— И тебя это не беспокоит? — Не мог он понять улыбку на моём лице. Как ему объяснить, что и хорошего было немало? Скольким людям мы помогли в Верколе? Или здесь: в Лукоморье, спася от Бармалея и семьи Годуновых? Благодарные лавочники до сих пор засыпают меня подарками: носками, кухонной утварью, едой и другим добром. Складировать уже некуда.

— Беспокоит, но что поделать? Нам ничего не изменить, смирись уже. Остаётся только учиться, набираться опыта и готовиться к грядущему. К худшему, — философски пожал я плечами, обняв его. Поддерживая. Похоже ему это нужно. Пелена с глаз спала. Понял теперь, что не в сказке.

— Как говорит мой отец, и я полностью с ним согласен — наше общество застоялось. Подгнило, — решил высказаться Миша. — Больших войн давно не было, а злость всё копилась и копилась. Веками. Мы ненавидим друг — друга. Неравенство, что царит среди обычных магов и потомственных. — Понизил он голос. — Нас ненавидит церковь. Ведьмаки. Многие волшебные создания. Быть большой войне всех, между всеми... — Напророчил он хмуро.

— Хватит! — Прекратил я этот пессимистичный трёп, обняв уже обоих парней. — Главное мы вместе! Мы друзья и ничему это не изменить. Так?

— Да, брат. Так, — поддержали они меня. — Не разлей вода.

— Справимся. Ааааа! — Завизжали мы как девчонки, пройдя мимо фонтана с русалками. Самая вредная из статуй окатила нас ледяной водицей. И всё из-за Лёхи, что отказался причесать ей волосы гребешком в начале учебного года, вот она обиду и затаила.

— На! — Взмахнул он руками, наложив на неё иллюзию старухи в гнойниках по всему телу. — Виииии! — Завопила она в гневе, попытавшись покинуть фонтан и избить нас. Цепь не дала, иначе нам могло и не поздоровиться. У всего здесь есть второе, скрытое дно. Статуи — это защитники школы. Армия директора. Силушка в них не маленькая.

— Блиииин... — Вымокли мы до нитки, отряхнувшись как собаки. — Побежали в душ? — Предложил Михаил, понял, что сказал и стремглав бросился к комнате с зеркалами, толкаясь локтями и делая нам подножки. Душевая в комнате была всего одна. В общих купаться мы стеснялись. Слишком обидные замечания делали нам рисунки на кафельной плитке, стоило раздеться и встать под струю горячей воды. И кому пришло в голову нарисовать живые портреты сто одной женщины из гарема Султана Сулеймана в уборной мальчиков?