Андрей Минин - Школа

— Да, — переводила взгляд с меня, на кошелёк и обратно эта ещё молодая ведьма.

— Тогда так, — выложил я на стол сто золотых рублей. — Собираете вещи, всё ценное, памятное и садитесь на шар, что летит в Старый Оскол. Там вас встретит моя бабушка и приютит. Поможет. Я ей позвоню. Хорошо?

— Нет, нет! — Испугалась Валерия. — Семья Годуновых тебя достанет, как и меня. Я лучше в лес сбегу, там спрячусь. Хижину, какую найду и буду жить, поживать. — Отвела она взгляд, переведя его на играющую с жуком и куклой дочурку.

— Вот женщины! — Закатил я глаза. — Ничего они мне или вам не сделают. Я из рода Ворожейкиных, а это что-то да значит. — Припечатал я. — Всё! Собирайтесь. Посажу вас на шар.

Сборы были недолгими. Собирать по сути нечего. Узелок и всё. Усадил их на рейсовый воздушный шар до Белгородской Области, помахав на прощание Смеяне, что плакала, и не хотела меня отпускать. Пришлось пообещать, что навещу её на зимних каникулах. Вроде успокоилась, пошел я искать дом семьи Годуновых.

Завтра в лечебницу загляну, махнул я рукой. Сегодня есть дело поважнее, распирала меня злость.

Как рассказала Валерия, семья её почившего мужа, как есть тёмные маги, что держат в страхе один из районов города, заставляя лавочников платить им дань. А я надеялся, что после того случая с родом Черных, больше не вляпаюсь. Надеюсь ба, не будет слишком сердиться?

— Дом с горгульями, дом с горгульями... — Бормотал я, ища оплот Годуновых. Впереди послышался шум, гам и крики. На меня бежала толпа перепуганных магов, сбивая всё с пути и затаптывая оступившихся. Пришлось взлететь в воздух, зависнув над ними, показывая тем, что я мастер, не меньше. У кого слабее на такое сил не хватит.

Полетел вперёд, не обращая внимания на радостные возгласы снизу и выкрики: мастер, мастер летит, мастер...

— Сдавайся Бармалей Батькович! Тебе не уйти, как и семье Годуновых, что тебя приютила. Сдавайся, говорю! — Усилил свой голос усатый дьяк, что стоял в оцеплении с другими представителями разбойного приказа и из последних сил сдерживал чёрный огонь, льющийся из рук лохматого мужика, диковатого вида. Рядом с тем стоял десяток женщин. Годуновы, определил я, углядев герб их семьи, вышитый на одежде. Тётки презрительно кривили губы, оглядывая представителей власти.

Снег давно растаял. Камни под ногами плавилась. Воняло жженой резиной и кровью.

— Яга поставила передо мной задачу, и я её выполню, — рассмеялся он каркающим смехом, показав чёрные зубы, с застрявшей в них едой. — А вам конец слабаки! Я и половины своей силы не показал, а вы уже сдулись. — Поддержали его смех ведьмы. Перед домом лежали трупы, как дьяков, так и обычных прохожих, что не успели вовремя убежать. Некоторые были ещё живы, как тот мальчишка, что стонал, зажимая рану на животе, и звал маму, но без своевременной помощи долго он не продержится, подлетел я ближе, подхватив его и оттащив подальше.

— Скоро здесь будет подмога в лице директора школы. Вам не уйти, — окончательно ослаб круг из дьяков. Огонь, что сплошным потоком ударялся в сферический щит, коий они держали, защищая город и себя — замерцал. Усы главного дьяка загорелись.

— Хватит болтовни. Умрите уже, — резко усилил натиск подручный бабы Яги. Чёрное пламя загудело, щит погас, и пламя практически накрыло дьяков, успев лишь обжечь, закричали они от боли, катаясь по земле и пытаясь сбить его.

— Не при мне! — Выставил я ладошку вперёд, отклонив огонь в сторону и смахнув пот, что вышел на лбу. Далось мне это нелегко. Силён мужик. Чёрт! Придется, похоже, выйти за рамки. Чёрт! Чёрт! Чёрт!

— Опа! — Прекратил Бармалей нападать, уставившись на меня. — И кто тут у нас? — Склонил он голову на плечо, рассматривая мою закоптившуюся форму школы под курткой.

— Просто прохожий, — пожал я плечами, готовясь нанести удар. Ведьмы перестали стоять в сторонке и начали готовить что — то массовое. Площадное проклятье?

— Могуч! — Причмокнул он. — Первый класс, а уже мастер. Жаль тебя убивать, но ничего не поделаешь, надо торопиться, а то и правда Муромец заявится, — оглянулся он на башню школы, что виднелась на другом краю города.

— Парень беги, мы прикроем, — зашептал мне тот дьяк, что вёл переговоры с Бармалеем, встав рядом и обдав запахом жареного мяса. Его подчинённые были подле, готовые отдать жизнь за мальчишку, что им помог. Прикрыть ребёнка, сильнее их на порядок, но всё ещё дитя, а детей надо защищать, не щадя живота своего. Настоящие мужики. — Он магистр, тебе не справиться. Уходи. — Попросил, потребовал он, еле стоя на ногах.