Иван Васильев - Ди-джей

— А где искать?

— Не знаю! Где хотите там и ищите! Спросите на Тверской. Может быть, у этих отмороженных, есть что-нибудь.

Жаркое летнее солнце продолжало плавить укатанный машинами асфальт Тверского бульвара. Вблизи, рядом с дорогой он казался синим, а дальше, впереди, серебристым блестящим, будто натертый мелом. Дома слева улицы отбрасывали на асфальт короткую густую тень, а справа были залиты кипящим солнцем. Окна строений ослепительно пылали и отражались радужными пятнами на теневой стороне улицы. В витрине мехового ателье страдали от жары манекены, безжалостно обмотанные мехами. Они грустно смотрели на небольшой фонтанчик в нескольких метрах от магазина.

Из-за угла дома выполз громадный серый жук с раскрытыми водяными крыльями. В каждом крыле, сотканном из миллиардов серебристых брызг, переливалась радуга. Смоченный водой асфальт сразу стал черным и начал дымиться, а дождь на колесах медленно пополз дальше, распространяя вокруг себя облако приятной прохлады.

Пестрая, разношерстная толпа советских граждан, разомлев от солнца, вразвалочку переливалась между только, что политыми Тверской и Никитской, образуя небольшой хаотичный рынок меломанов. Поток любителей музыки сгущался вокруг небольших скамеек, образовывал кружки и кучки, разбредался по одному. Люди встречались, переговаривались, обсуждали последние новости из мира музыки: Жизнь и скандалы звёзд, появление новых песен, альбомов, исполнителей…

— Deep Purple, Led Zeppelin, Uriah Heep, Scorpions, — завораживающим магнетическим звуком произносились названия западных групп с разных сторон бульвара.

— Сингл, альбом, готик, арт, пауэр, поп, рок, диско… — сладко-трепещущее звучало в ответ.

Зеваки и знатоки восторженно обсуждали яркие картинки на глянцевых обложках вожделенных заграничных дисков подкреплённые английскими названиями. Будущие покупатели осторожно доставали пластинку из конверта и, держа её между двух напряженных ладоней, рассматривали желтовато-коричневый лейбл фирмы "Elektra", читали небольшие буковки указанного внизу копирайта. Пытались прикоснуться к неведомой, чужой и запретной западной жизни.

— Офигеть! Круто! Ништяк! — было слышно со всех сторон. Эти звуки были лучше всякого эсперанто. Все было понятно перевода: красивый вид нового альбома — "Оу!", яркое фото и надписи на пластинке — "Вау!", чуть завышенная цена на редкий "контрабандный" товар — значительное качание головой и раздосадованный выдох — "Полный…!".

— Макс, я к этой танцевальной программе готовился два месяца, — Валерка, новый комсомольский друг Максима, продолжал изливать пришельцу свою душу. — Активно убеждал худсовет, что после творческого концерта нам необходима танцевальная программа. Тексты зачитывал, приводил в пример высказывания конструкторов, летчиков, испытателей. Я для её проведения даже у знакомых настоящий лётный шлем выпросил. Представляешь! Написал на нём краской — СССР. Вообще крутяк получилось. Осталось только музыку подобрать.

— А почему именно про космос? Что других тем нет?

— Ты, что? Космос — это мечта, с самого детства! Вселенная! Полеты на Марс, Юпитер, Плутон, к звездам! — романтик космических трасс произнес задумчиво с грустью.

— Ага, и девчонки встречают героя на космодроме, вернувшегося со звёзд, в шлеме с надписью СССР и с глазами полными слёз размером со страусиное яйцо!

— Даа, и девчонки встречают, — неосознанно повторил Валера, закатывая глаза в небо и качая головой.

— С тобой, всё ясно, — пришелец сделал вывод, разобравшись в характере нового друга. — Неисправимый романтик, мечтатель, ищущий признания среди слабого пола.

— Хо! Хей хо, фрэнды! — от одной группы любителей музыки отделился высокий парень, с короткой стрижкой, в коричневых брюках в обтяжку, с модной пухлой кожаной сумкой через плечо. Можно было подумать, что он только что сошел с авиалайнера, прибывшего из-за океана. Или с витрины заграничного магазина. От приезжего хорошо пахло коньяком, дорогим одеколоном и сигарами.

— Есть кайфовый свежачок! — загадочно произнес иностранец. — Квины, АББА, Пол Макарти, интересует?

— Ого, АББА, крутяк! — глаза комсомольского активиста загорелись огнем от полученной информации. Однако он вовремя вспомнил, зачем он тут. После чего по-деловому произнес. — Нам бы это… Что-нибудь новенькое, танцевальное, космическое.

— Уотт, пипл? Вот из ит космическое? — непонимание читалось на растерянном лице продавана.