Иван Васильев - Ди-джей

Он повалил любимую на мягкую, теплую траву. Они стали, смеясь кататься по ней. Цветная пыльца сыпалась на их тела, облепляла одежду. Влюбленные словно купались в бассейне, наполненном густым пахучим отваром и солнечным светом. Нет, не в бассейне. Они плыли в лодке по зелёно-розовому, бескрайнему океану. Тихо-тихо, только плеск воды да ветер спешил до ночи достичь края земли.

Макс любовался счастливым блеском Алёнкиных глаз, её доверчивой, милой улыбкой. Неожиданно он увидел губы ненаглядной: Крупные, мягкие, едва тронутые помадой. Они выражали горячее желание и угасшие надежды, усталую покорность и безграничное упрямство. Они приближались. Дыхание зеленоглазой чародейки овеивало шею. В нем, чудился манящий аромат сон-травы. Даже вяжущая горьковатость припаленных локонов и запах брусничного варенья на ее губах не подавляли этот аромат, вобравший в себя парную теплоту весенних холмов, свежесть талого снега, терпковатость пыльцы на крыльях синьково-голубых бабочек.

Не контролируя себя, влюбленный заскользил руками по коже под кофту. Медленно начал задирать ткань, ощущать упругое, обнаженное женское тело. Жадно прильнул к нему, стал целовать, открывая мир доселе неведомых ощущений. Он был волшебным, приятным, чарующим. Сероглазая колдунья первое время активно отвечала, а потом поддалась на его ласки и что-то стала бормотать, счастливо вздыхая. Максим осыпал поцелуями лицо, шею, открытые плечи любимой. Он нетерпеливо возбуждал красавицу… Обнимал одной рукой, другой ласкал её роскошные груди. Почувствовав, как затвердевают соски, он двинулся дальше, вниз, под юбку, стремясь дойти до заветного места… Красавица неожиданно вздрогнула и широко открыла глаза.

Резкий толчок болью отозвался в голове спящего человека. Неизвестная сила вырвала любимую из рук, и как крупный лист понесло ввысь, громким смехом издеваясь над его неудачей. Мир, для Максима, вдруг завертелся буйным вихрем. Все исчезло: Краски, звуки, запахи. Остались видны лишь серые полутона неба и светлое пятно его напарницы.

— Постой! — он кинулся вслед. — Вернись!

— Я не могу! — с грустинкой ответила влюбленная, превращаясь в огромную белоснежную птицу.

— Останься! — несчастный всем телом тянется вверх и бежит вслед улетающему лебедю.

— Это очень опасно! — далекий голос. Любимая, мягко и плавно кружась, поднимается все выше и выше.

— Я приду за тобой! — Макс из последних сил старается удержать остатки сна.

— …Буду ждать… — донеслось откуда-то далеко, из-за облаков.

— Я найду тебя, — произнесли губы уже полностью проснувшегося человека.

Прошло несколько дней. Не прошло, а медленно, переваливаясь с минуты на минуту, проползли, бесконечные, изнуряющие. Всё эти дни Максим сидел дома на больничном. Это была самая странная, самая тоскливая временная нетрудоспособность из всех, на которые раньше приходилось уходить Максиму.

Большую часть времени он лежал с закрытыми глазами у себя в комнате на кровати, и мысленно возвращался назад, к прожитым в бурном темпе часам недельной давности. Макс словно в кино, прокручивал в памяти события, большие и малые, уже прошедшие в безвозвратном прошлом. От случившегося замотанная бинтами голова шла кругом. Иногда, когда он с особым переживанием и тоской на сердце, начинал вспоминать о встрече с прекрасной незнакомкой, рядом с входной дверью в комнату появлялась ещё одна дверь. Старая, боевая подруга возникала всякий раз, когда Макс закрывал глаза, и со всеми подробностями представлял девушку, с которой хотел повстречаться. И исчезала после того, когда он случайно отвлекался либо сердился на красавицу.

Максим долго не мог понять принцип работы двери. Она вела себя странно. Вход открывался в разные места. Причем это мог быть вход, как в помещение, так выход на улицу. И лишь потом он понял, что все события, когда появляется межвременной портал, как-то связанны с Алёной. Практически всегда сквозь щелку ему удавалось рассмотреть или мельком увидеть силуэт девушки.

Огромный синяк под глазом, перебинтованная голова и прописанный врачами в обоих временах постельный режим не давали возможности нашему герою сразу же с головой погрузиться в опасные и головокружительные приключения в прошлом. Поэтому, всё, что мог себе позволить несчастный влюбленный это исследовать возможности появления пространственно-временного перехода и иногда чуть — чуть заглядывать сквозь небольшую щель в иное время и как в кино рассматривать жизнь давно минувшей эпохи. А в остальном оставалось только одно… — скучно мучиться ожиданием и подгонять время, словно застрявшее в часах, которые невыносимо медленно отсчитывали минуты, часы и дни его болезни.