Светлана Шевцова: По имени Шерлок. Книга 1

Работа расчетного модуля, это, по сути, и не работа вовсе. Работы, как таковой, нет. Человек сдает в аренду незадействованные участки головного мозга для включения их в общую нейросеть GlobalNET. Причем сам он при этом не испытывает никакого дискомфорта, и может дальше в свое удовольствие параллельно развлекаться в вирте.

По истечении срока аренды долг государству погашается, и человек волен сам распоряжаться своей судьбой. Но все, кто когда-то попадал в расчетные модули, ими на всю жизнь и остаются. Почему? Да просто потому, что этот биологически взрослый индивидуум оказывается настолько инфантильным и неподготовленным к реальной жизни, что иного пути у него просто нет. Как нет и образования, каких-либо умений и навыков.

Но самое страшное в работе расчетного модуля то, что средняя продолжительность его жизни составляет не более 10–15 лет после полного подключения.

Мозг, вынужденный работать в режиме нагрузки, многократной превышающей норму, через несколько лет начинает разрушаться. Нейронные связи обрываются, клетки гибнут быстрее, чем успевают восстановиться. Потом изменения нарастают лавинообразно, и наконец, мозг умирает, а с ним и человек.

Вот именно поэтому расчетные центры испытывают постоянную потребность в притоке новых «доноров мозга», и наша система обучения и воспитания всячески способствует этому.

Мои родители сделали все, чтобы я избежал этой судьбы!

Мама… Я всю жизнь буду помнить ее грустную улыбку, когда она прощалась со мной навсегда… Отец. Он улыбался, но я видел боль в его глазах.

Чтобы не вгонять меня в долги государству, родителям пришлось отказаться от любимой работы в Информатории и наняться в команду операторов станции планетарного терраформирования, на недавно открытую очередную планету земного типа.

На ней были обнаружены богатейшие залежи редкоземельных металлов, которые давно уже были исчерпаны на Земле. И перед отправкой бурового и добывающего оборудования туда направлялась группа людей, которая должна была довести местный климат до приемлемого.

Путешествие было в один конец, после окончания процесса терраформирования, операторы основывали рабочий поселок и налаживали добычу ископаемых. Возвращение на Землю не предусматривалось, контракт был пожизненным.

Этим мама с папой оплатили мое обучение и проживание в Учебном Центре. Разлукой и долгими годами тяжелейшей работы в условиях, где не выдерживал самый крепкий металл.

— Внимание! Обязательное время общения! — от нелегких мыслей меня отвлек зуммер, и последующее за ним оповещение громкой связи. Неужели уже 4 часа? Вот это я засиделся. Последний день моей вольготной жизни, а я так ничего и не придумал. Завтра утром аренда камеры заканчивается, как и оплаченный период обучения, и я буду предоставлен сам себе.

Если бы все шло по плану родителей, то сейчас я бы уже имел запись в социальной карте о наличии у меня законченного дополнительного спецобучения, и возможности работать хранителем знаний в районном Информатории. Но последняя реформа образования, которая была принята всего 3 недели назад, разрушила все мои планы на жизнь.

В ней был утвержден список профессий, для которых было необходимо обязательное четырехлетнее спецобучение, и хранитель знаний попал в их число. То есть, мне нужно было проучиться еще один год, а денег на это уже не было. Хуже всего то, что я был уже неделю, как совершеннолетний, значит, и на проживание в бесплатном кластере я тоже не мог рассчитывать. Куда не кинь, всюду клин.

Коснувшись рукой сенсора, я превратил экран оповещателя в зеркальную поверхность. Бледный, под глазами черно-синие круги, тонкая шея торчит из широкого ворота, и только волосы яростно и всепобеждающе пламенеют. Да, волосы у меня мамины, такие же огненные и непослушные. А вытянутое худое лицо, длинноватый нос и блекло-голубые глаза — это папино. Криво усмехнулся сам себе, безуспешно попытался пригладить торчащий вихор, поправил ворот.

— Красавчик, что и говорить.

Дверь камеры с легким шипением открылась, и я вышел в коридор. Площадка для общения и физподготовки находилась на крыше нашего 72-этажного комплекса. Двери по правую и левую стороны коридора периодически открывались, оттуда выходили такие же бледные, сутулые подростки, и, загребая и шаркая ногами, брели в сторону лифта.

Для большинства из нас обязательные часы общения и физподготовки не радость, а абсолютно ненужная трата времени и сил. Практически все мои ровесники страдают в той или иной степени выраженной социофобией, и никакими социальными навыками не обладают.