Григорий Семух - S-T-I-K-S. Человек с собакой

Пластины брони оказались слишком крепкими. Вместо того, чтобы пуля, пробив аккуратную дырочку летела дальше, броня ее останавливала. Даже стальные пули гаусс-винтовки сплющивались от удара о столь прочную броню, но сохраняли достаточно энергии чтобы вбить, а затем и протащить сквозь тело монстра расколовшуюся костяную пластину брони, нанося чудовищные раны… Не будь тварь увешана бронеплитами, глядишь и не получилось бы ее прикончить — пара маленьких дырочек от пролетевших сквозь тело пуль, ее бы не убили…

Первый выстрел пробил в правой части грудной клетки дыру в которую Шутник мог бы просунуть голову, второй пробил такую же дыру в левой части груди, ближе к центру. Дыры слились в одну, что практически отделило верхнюю часть туловища твари от нижней. Сейчас грудина к животу крепилась с левой стороны лишь узким куском мяса и перекрученных сухожилий, но тварь еще жила. Булькала кровавой пеной из раны, развела огромную пасть, сжимала и разжимала кулаки, конвульсивно дергала руками, а вот ноги были неподвижны — позвоночник разорвало в клочья.

Подойдя поближе к монстру, Шутник упер ствол винтовки в один из огромных глаз, скрытых под мощными надбровными дугами, надавил, погружая ствол поглубже и вдавливая глазное яблоко в глазницу. Выстрелил. Брызнуло словно из пакета с кетчупом, по которому ударили молотком, но Шутник сделал еще один выстрел, а затем еще и еще, пока тварь не перестала подавать даже намеки, на хоть какие-то признаки жизни.

Забрызганный черной кровью зараженных, Шутник тем не менее улыбался хищной ухмылкой кровожадного маньяка. С трудом перевернув тяжелую голову монстра, и расковыряв костяные щитки, прикрывавшие затылок, он вскрыл плотный, и огромный размером с два его кулака нарост, и запустил в него руку.

Оранжевые нити паутины, а не черные, из которых по словам Стрелка можно сделать какой-то спек, целая пригоршня штуковин, которые не спораны, а фиговины, названия, которых он еще не знал, и глянцевый, отливающий перламутровым блеском, черный шарик…

— Так вот ты какая, черная жемчужина — задумчиво пробормотал Шутник, запихивая добро в карман, не забыв даже ворох оранжевой паутины — жаль, что не две.

После такой добычи, проверять споровые наросты остальных тварей даже не хотелось. Осознание того, что он избежал почти верной смерти, дошло до Шутника не сразу, однако это событие в некотором роде его даже успокоило. После пары дней относительного затишья, пока Шутник восстанавливался в квартире с бронированной дверью, он даже ожидал чего-то подобного, и в некотором смысле был рад что это случилось. Неясные мысли, теории и образы, которые он нарисовал в своем воображение, постепенно складывались в пусть и разрозненную, но все же понятную картину… Как бы там ни было, но головы тварей проверить надо, Шутник догадывался, что за спораны можно получить что-нибудь ценное, или не очень. В конце концов, пусть добываются эти штуки относительно легко, но и нужны они всем поголовно… Не могут они ничего не стоить.

Забрав добычу, Шутник вернулся к собаке. Напоил пса водой, дал глотнуть живчика, и скормил несколько кусочков сухой лапши. Перезарядил все магазины, спораны завернул в кусок ткани и переложил из рюкзака в нагрудный карман. Непонятные штуковины без названия, тоже завернул в ткань и убрал в карман, а вот жемчужину, сняв носок и ботинок, прилепил кусочком пластыря к ноге. Натянул носок с обувью обратно… Сойдет. Ходить не мешает, при шмоне скорее всего сразу не найдут, выпасть тоже не сможет. Разве что кто-то оторвет ему ногу.

— Мне вот интересно — пихнул он в бок все так же валяющегося на земле, и тяжело дышащего пса — если мне оторвет ногу какая-то тварь, и схарчит ее вместе с жемчужиной, она получит что-то с этого? Или нет?

Пес не ответил. Шутник снова заводить с ним разговор не стал. Дожидаться пока собакен отдохнет, он тоже не захотел, слишком уж страшно сидеть на открытой местности, с не восстановившимися запасами стелса, и псом, который не может телепортироваться, так что взвалив на руки тяжелую псину, он побрел дальше, отдаляясь от столь неприветливого городского квартала.

Часа через полтора неспешной ходьбы, пес оклемался полностью, и к моменту когда им встретилась водонапорная башня, стоящая в чистом поле, пес уже шел сам. Башня была огромная, из красного кирпича, диаметром навскидку метра в три. Не жестяная бочка на толстой трубе, а полноценная башня, в похожей на которую они в детстве устроили себе, как они ее называли в то время — базу. Шутнику в детстве хотелось жить в такой, словно он маг, в своей башне, пусть башня и была не больше самой скромной однушки… зато в несколько этажей. Отыскав побитую временем и ржавчиной лестницу, Шутник вытащил из рюкзака свернутые в рулон автомобильные ремни, и минут за десять сварганил что-то вроде подвеса для пса, обмотав его ремнями, чтоб не выпал, и закрепив эту конструкцию на спине. Рюкзак и винтовки он оставил на земле, решив сделать за ними еще один рейс.