Владимир Бабкин - 1917 - Вперед, Империя!

Я слал телеграммы Волконскому, Мостовскому и обоим братьям графам Игнатьевым. Я связывался с русской делегацией в США, уточнял их встречи и что на них говорилось и на что там намекалось.

Я изучал отчеты МВД, Имперской СБ, Отдельного Корпуса жандармов и контрразведки о ситуации в России и о процессах в ней происходящих.

Искал, пока общие контуры мозаики не начали складываться у меня в голове.

Затем отложил бумаги. И уже час стою вот так, глядя на мрак за окном.

Иоланду убьют.

Обязательно.

Не убили сегодня, так попробуют завтра. И послезавтра.

Игры кончились.

Да, что-то я недодумал раньше. Чего-то все еще не понимаю. Но знаю твердо — дело тут не в Иоланде. Скорее всего, я вдруг оказался на полях той самой жестокой Большой Игры, в которую без сантиментов Играют взрослые дяди.

Пора взрослеть, малыш.

Детских игрушек больше не будет.

Только Игра по крупному.

И в этой Игре кто-то решительно против нашего брака. Брака и всего, что за ним стоит и что с ним связано.

И устранять эту проблему будут буквально.

Причем, отказ от брака мало что изменит. Разве что ее царственный папаша, фактически спасая ей жизнь, выдаст ее быстренько замуж за какого-нибудь графа. Как это, кстати, и произошло в известной мне истории.

Но что я могу сделать? Межгосударственные отношения и междинастические браки — это не горы Кавказа, где невесту усадил на коня и ходу в ближайшее ущелье, лишь камни из-под копыт, да пыль столбом. А там будь что будет.

Я скривился, представив себя в кавказской бурке, умыкающего принцессу с балкона Квиринальского дворца, скачущего по узким улицам старого Рима и отстреливающегося через плечо от преследующих горячих джигитов в форме итальянских карабинеров.

Да, уж. Тебе бы, идиот, в кино сниматься. Там, где есть режиссер и где тебе всегда крикнут: «Стоп. Снято!»

Пройдя к секретеру, достаю оттуда бутылку коньяка и бокал. Щедро плеснув, выпиваю грамм сто пятьдесят. В голове тут же зашумело. Налил еще одну порцию.

Распахнув окно, ловлю на своих щеках холодный ветер. Да, похоже, сейчас дождь ливанет. И станет совсем паршиво.

Ставлю бокал с коньяком на подоконник.

Черт знает, что такое. У меня война, у меня заговоры, реформы, Империя, в конце концов. И тут дело, которое виделось довольно простым — обыкновенный династический брак, изначально имеющий геополитическую и внутриполитическую основу, вдруг превратилось в такую многогранную проблему, к которой ВООБЩЕ не знаешь, как и подступиться.

Потому как все эти мои заговоры, война, реформы, Империя, да и брак этот, все это лишь внешние проявления, декорации процессов, куда более глубинных, к пониманию которых допущены лишь посвященные. И пока нить истинных событий от меня ускользает.

Знает ли Николай больше меня? А если знает, то почему не подсказал? Не может же такого быть, что за долгие годы царствования он не сталкивался с истинными Игроками или хотя бы их посланниками. Или может?

Может это я выбежал сдуру из загона и меня пытаются вновь загнать в стойло?

Может слишком много стал на себя брать?

Может моя Россия вдруг начала покидать предназначенное ей место жертвы и дойной коровы?

Где ж я так нагрешил…

Задумчиво смотрю на стоящий передо мной бокал.

Еще накатить? Нет, хватит пожалуй. Станет ведь еще хуже. Коньяком проблему не решишь. И так уже чувствую, как начинаю плыть. Сто пятьдесят коньяка на голодный желудок, при том, что я, толком, сегодня вообще не жравши, это…

В дверь постучали.

— Да!

Мощный удар ветра сбрасывает с подоконника бокал и тот со звоном разбивается об пол. Полковник Абаканович спешно прикрывает дверь за собой, отрезая путь сквозняку.

— На счастье…

А что еще я могу сказать в такой ситуации, глядя на осколки стекла и растекающийся по полу благородный напиток у себя под ногами?

— Простите, Ваше Величество, я не…

Устало останавливаю извинения.

— Пустое, полковник. Ну, что стряслось на сей раз?

Тот как-то замялся.

— Государь, там, это… Джигиты ваши прибыли. Целая делегация.

Я едва не застонал в голос. Мне только джигитов в этот момент не хватает. Хмуро интересуюсь, стараясь сдержать раздражение:

— Что хотят?

— Аудиенцию просят. Говорят, мол, пришли к командиру.

Вероятно, и там что-то стряслось. Что за день…

— Ну, пришли — зови.

Надо отделаться от них поскорее. Мне сейчас вот точно не до них.

— Да, Государь, но… Они там не одни. Говорят, подарок командиру привели.