Сергей Уколов - S-T-I-K-S Художник в улье

Мы снова помолчали.

- Ладно, чё-та мы с тобой засиделись, ведя светскую беседу. Сейчас туша крупной твари отпугивает мелких, поэтому, мы тут с тобой, имели счастье поболтать. Рубер твой пустой был, хочешь верь, хочь - не верь, мне всё равно. Не всегда в них жемчуг, только когда заматереть успевают, начинающие элитники, этот не такой. Ты, вроде бы не похож на психа, с поломанными амбициями, который может нож под лопатку засунуть, но помни: я одним глазом, всегда присматриваю за тобой, десять раз продумай, это своё последнее действие в жизни. Почему оно будет для тебя являться последним, думаю, объяснять не надо? Собирай свои пожитки, если такие есть, и уматываем с этого места, насеста для дебилов. Пока что, нам с тобой по пути, мне тоже, надо переезжать.

***

Тьма являлась уже вторым человеком (не считая меня самого), встреченным мною, которая забила на суеверности, касательно своего имени в этом мире. А именно: придумала его сама. Когда у неё открылось сильное маскировочное умение, её прозвали просто "Скрытность", затем, шутливо, дети посёлка нарекли её - "Чёрный плащ!" именно так, с восклицательной интонацией, отсюда, какой-то уже взрослый умник, которого уже, скорее всего, нет на этом свете, с помощью несложной формулы, посетившей мозг дебила, вывел имя "Кряк", так как этот мультфильм был про утку в плаще.

Но и в том мире её родители сильно завернули не туда, им стукнуло в голову, назвать дочь Фотимой. Фотима - это Тьма, так придумала она сама, ей надоело принимать тупые погоняла от людей. И по сей день, молния не поразила её. А сегодня, даже наоборот, её посетила удача, наткнуться на меня, тупо распиливающего споровый мешок, поперёк шва, в который, все нормальные люди просто просовывают нож и достают содержимое. И при этом, не попасться на глаза твари, пришедшей на моё приглашение, о которой она даже не знала. Пришла посмотреть, что там, услышав грохот взрыва.

Теперь, у нас на двоих, местной валюты хватит на то, чтобы купить нам обоим по средненькой, в своих ТТХ винтовке, и по солидному количеству не самых дешёвых патронов к ним. А ещё, возможно, она слопала жемчужину.

В честность этих чёрных, наглых глаз, не верилось совершенно. Так что, с везением у неё всё нормально.

- Тебя самого-то как зовут?

Как меня зовут, теперь? Очень хочется быть просто Виталием, ну да ладно.

- Хар, зови меня Хар. - в свете последних событий - жизненных открытий, прозвище "Филин", мне больше не подходит. Не приживётся.

- Что умеешь, Хар?

Я демонстрируя, плюнул на асфальт, который немедленно задымился под зеленоватой едкой дрянью.

Она присвистнула.

- Ну и ну, хрень какая-то, в первый раз вижу, даже для этого мира странно. Это у тебя как получается, чтоб асфальт плавило, а тебя не трогало?

Я пожал плечами:

- Сам не знаю. Не только с асфальтом получается. Работает пока что, со всем, что ни пробовал. Чугунина только, подольше сопротивляется, ну да на то она и чугунина, и зависит от толщины материала. Всё плавит, кроме моей кожи, я просто понятия не имею, как это объяснить.

- Тебе нужно к знахарю. Говоришь, всего две недели здесь? Что-то происходило с тобой, необычного?

- Да не, вроде всё в норме, как и у всех. - я уже решил, что никому не буду рассказывать про некоторые моменты своей новой биографии. Безопаснее выйдет для меня.

Мы позволяли себе разговаривать вполголоса, стараясь, параллельно, побыстрее покинуть город, со всеми этими, его приколами, в виде очень неслабых туш, которых, был слишком уж большой концентрат, на один квадратный метр этой местности, чтобы придать ему статус пустынного.

Да, по пути никого живого не попадалось, что не удивительно там, где только что прошла стая, а затем, примчалась туша рубера, тоже, по какой то причине, с ней не подружившегося.

Да кто здесь может бродить, такой отчаянный?

Ответ - мы.

Нарвались внезапно, уже пройдя значительное расстояние - километра четыре, больше, чем до середины кластера.

Не как в парке шли, с предосторожностями и остановками, но нас заметили раньше.

Оттуда, откуда не ждали.

Измождённый пустыш, их так называют за фигу в башке вместо спорана, заурчал, на пределе слышимости, из под машины на углу поворота дороги, за который мы собирались аккуратно заглянуть.

В ответ заурчали посолиднее, поголосистее, и множественней.

- Паскуда! - выругалась Тьма. - Бежим!

Рванули в противоположную сторону, вниз по улице.

Новым зрением разглядел, что оттуда, нам на встречу, выбегают новые неприятности.