Юрий Никитин: Порвали парус

Когда я вижу их всех, слышу и даже читаю по мимике, кто что хотел сказать, но не сказал, как-то глуповато тащиться на другой конец города, пробираясь через осточертевшие пробки, только чтобы сказать несколько слов, посмотреть, кто что сделал, как будто вот прямо сейчас не вижу, а потом еще и терять полтора часа на обратную дорогу.

Так было во времена Менделеева, но сейчас и он с огромным удовольствием общался бы по широкополосной сети, а работы пересылал мессенджерами.

Через пару секунд после разговора с генералом на экране появилось лицо Мещерского, выглядит сконфуженным, но все тот же лорд по виду и манерам, проговорил со спокойной улыбкой, но с оттенком укоризны:

- Владимир Алексеевич…

- Да, Аркадий Валентинович, - ответил я. – Что делать, нет во мне трепета перед начальником Генерального Штаба. Наверное, он очень важная персона?

- Очень, - подтвердил Мещерский.

- Я так и подумал. Случаем, Бога не обижает?..

Он сказал со вздохом:

- В Генеральном Штабе все безбожники, что сказывается на их работе. И что теперь с вашим Центром?

- Я включил глушилку, - предупредил я, - нас никто сейчас не услышит, потому признаюсь: я слежу за своими ребятами и подбрасываю им задания. Но пусть это будет между нами. Официально ушел, ушел, ушел… и работаю, как впрочем и есть на самом деле, в Центре Мацанюка над некими чисто научными задачами. Могу рассказать, но боюсь…

- Не надо, - сказал он быстро, - а то приснятся ваша инфузории…

- Это прекрасные сны!.. В них как среди гурий в джаннате!

Он уже чуть просветлел, голос прозвучал живее:

- Признаться, я и надеялся, что вы тайком заглядываете в свой отдел. А мы тут продолжим войну за перемены в генеральском мышлении.

- Успеха, - пожелал я.

В Центре Мацанюка в соседнем небоскребе расположился Центр Биотехнологий, что в свою очередь состоит из центров помельче, в каждом исследования ведутся настолько большими группами, что их пора дробить на лаборатории помельче и тоже называть центрами.

Недавно у них провели опыты над муравьями в рамках айтиэйджинга, удалось продлить жизнь достаточно заметно. До двух лет фараоновому муравью, это все равно, если бы человек стал жить тысячу двести лет. Жаль только, что по этой методике получается только с насекомыми, а вот рыбам таким способом жизнь продлевается в семь раз, земноводным в четыре, мышам – вдвое, а человеку только на шесть-восемь процентов, хотя понятно, затевалось вовсе не для того, чтобы создать мух-долгожителей.

С муравьями надеялись понять, останутся ли скованные инстинктом в прежних рамках или же проявят некие новые свойства и способности, что откроются у модифицированных особей?

Однако они ухитрились сбежать из лаборатории, где мирмекариум расположен в трех залах, благополучно перебрались через забор, никакая сигнализация не среагировала на такие крохотные объекты, и тут же ушли в землю.

Сложность в том, что там вблизи заброшенные шахты. Еще при Борисе Годунове добывалось много полезного, но теперь только очень глубокие и пустые норы, разветвленные на многие километры.

Так что муравьи сразу могли уйти очень далеко, а уже там зарыться в землю и наделать собственных нор.

Биотехнологов это не встревожило, а вот Ингрид примчалась ко мне на работу с этой сенсацией и с ходу потребовала то ли вязать и не пущать, то ли что-то предотвратить, чтобы вот взять и спасти мир. В общем, всерьез вошла в роль Защитницы Цивилизации, воспламенилась и сыплет искрами.

Я посмотрел на нее с симпатией взрослого на дурного ребенка.

- Ух ты!.. Чё, правда? Но все-таки нет, лови их и сажай до выяснения, что задумали, без меня.

Она нахмурилась, но спросила с долей сочувствия:

- Что-то случилось? Опять мышь за палец укусила? Или ты настолько в ссоре с генералитетом, что отказываешься и мир спасать?

- Нет, - ответил я, - но муравьев люблю и чту за их исполинскую цивилизацию, что сумели создать при их крохотных мозгах.

Она напомнила победно:

- У них крупные головы. Я видела.

- В кино? – уточнил я. - В тех головах всего по одному-два ганглия, а у человека сто тысяч мильенов. Но человек все еще дурак. Прости, я на тебя посмотрел просто так. Никаких намеков!

- Правда? Почему?

- Почему никаких намеков?

- Да, - ответила она. – Раньше не упускал случая меня обидеть, а то и вбить в землю по ноздри. А человек на триста миллионов лет моложе муравьев, даже я знаю.

Я посмотрел на нее с той же нежностью взрослого.

- Человек станет бессмертным еще перед входом в сингулярность. Представляю каких высот ты достигнешь!