Юрий Никитин: Порвали парус

- Русские?

- Ученые, - уточнил я. – Без всякой жалости.

Он покачал головой.

- У вас жесткая позиция. Это потому что вы… русский?

- Потому что я бывший советский, - ответил я с горечью. – Из великой страны, что делала все то, что делают сейчас Штаты и предельно осторожничающая Европа. Только у нас был размах шире, а планы по наивности выше.

- Это нелегко, - сказал он со вздохом. – Очень…

- Мы тоже, - сказал я, - пытались строить общество равноправия и распределения богатства, чтобы всем досталось, и никто чтоб не ушел обиженным. Как мы помогали Африке, вспомните? Азии, Ближнему Востоку, даже Южной Америке…

- Да, у вас была такая доктрина, знаю.

- На этом и надорвались, - сказал я. - Потому нам очень не хочется, чтобы такое случилось с Европой. Европа… это мы сами, хотя Европа от нас и отбрыкивается, как от детей, что не хотят жить в родительском доме.

Он посмотрел на меня испытующе.

- То есть, вы спасаете Европу… ну, как вы считаете, потому что не могли спасти Советский Союз?

- Все мы обязаны поддерживать все лучшее и прогрессивное, -ответил я уклончиво. – Советский Союз ставил перед собой слишком амбициозные и благородные цели, еще не зная, что с питекантропами светлое будущее не построишь… Но проваливались и менее крупные начинания, когда забывали, что человек – скотина, и очеловечить его в несколько лет не удастся. Да еще административными мерами… Забыли, как у вас вводили сухой закон, чтобы спасти американскую нацию от пьянства и связанных с ним болезней?.. Сколько лет продержались, пока питекантроп в каждом из американцев не победил?

Он хмыкнул.

- Да, вы продержались дольше.

- Коммунизм все равно воцарится, - напомнил я. – Во всем мире. Вы это хорошо знаете!.. Но на другом уровне и нас самих, и хайтека.

Сверху раздался окрик, мы оба подняли головы. Ингрид идет на высоте второго этажа по опоясывающего здание балкону, я помахал ей рукой, а она, не долго думая, лихо перемахнула в красивом прыжке через барьер.

Касперсен охнул, а она, грациозно приземляясь на ступни, умело завалилась на бок, эффектно кувыркнулась и вскочила на ноги. Не встала, а именно вскочила в полном кипящем силой подскоке.

Глаза ее сияют как звезды, пошла к нам быстро и уверенная, как восточная царица этих земель, высокая и с копной иссиня-черных волос, небрежно схваченных на затылке в толстый искрящийся на солнце хвост.

Касперсен едва не схватился за сердце, когда она взглянула на него темно-синими и в тоже же время яркими глазищами, крупными, почти навыкате, что говорит о прекрасной гормональном состоянии организма.

- Ингрид Вольф, - представил я. – Или Вервольф, что вроде бы ближе… Мистер Касперсен.

Он торопливо поклонился.

- Мисс Ингрид, я ваш коллега… тоже археолог.

Она чуть улыбнулась глазами, губы чуть раздвинулись, показывая жемчужные зубы.

- Тоже археолог?.. Думаю, сейчас в ЮАР археологов уже больше, чем осталось местных жителей.

- Но местные должны удержать власть, - сказал он серьезно. – Вы тоже из тех археологов, что стараются в этом помочь?

Она перевела взгляд на меня, я поспешил ответить:

- Мистер Касперсен, мы практически выяснили, кто создал вирус африканской чумы, и сейчас находимся на стадии его ареста.

Он охнул.

- Неужели…

Я ответил скромно:

- Да, мы сумели. Сложность пока в том, что здесь не работают… да пока ничего не работает! Потому отыскать виновного и взять под арест… чуточку труднее, чем в Вашингтоне.

Ингрид добавила бодро:

- Но сегодня это сделаем.

Его глаза стали шире.

- А можно мне принять участие?

Ингрид отреагировала мгновенно:

- А потом по всему миру разойдется новость, что штатовский спецназ обнаружил и обезвредил опасного преступника?.. Нет уж, мы этого одинокого старика сумеем арестовать и сами!

Я сказал поспешно, стараясь если не свести к шутке, то хотя бы затушевать ее резкость:

- Сейчас это уже мелочь, можно сказать прошлое. Вы заняты главным, местное правительство нужно поддержать, не навязывая ему никаких условий…

Ингрид сказала весело:

- Мистер Касперсен …

Он торопливо поклонился, она красиво развернулась и пошла прочь, элитный образец не только женщины, но и человека.

Я поморщился, глядя как смотрит ей вслед с неподдельным восторгом.

- Мистер Касперсен?

- До чего же она, - сказал он медленно, растягивая слова. – Так и не успел сказать, что меня зовут Эдди…

Я посмотрел на него, потом на Ингрид, стараясь понять, как он ее видит. Рослая с широкими прямыми плечами, что придает ей еще более уверенный и бойцовский вид, изумительная фигура, слишком даже, с такой разве что под куполом цирка прыгать и ловить друг друга в последнюю секунду, да еще фитнес-конкурсы выигрывать. Лицо тоже такое, что смотришь и стараешься вспомнить в каком же фильме ее видел, очень уж киногенично и ярко очерченное…