Владимир Стрельников - Водяной. Часть 1-3

— Зуфар! Ты слышал приказ эмира, да будет долгой его земная дорога. — Я повернулся в сторону молчаливого, аккуратно одетого старшины плотников. Ну что поделать, здесь никто пока не собирал по кусочкам скелеты померших бог весть когда зверюг, пришлось искать наиболее подходящих по профессиям. Ну и сговорился с бригадой плотников-столяров и несколькими резчиками по кости и ганчу, то есть по алебастровым украшениям интерьеров. — Продолжаете работу с костяками, все строго по моим чертежам. Финансовые вопросы через Иссу, как обычно. Охрана работает в привычном режиме, разрешение на деятельность подписано лично эмиром, никакой другой чиновник не имеет права вмешиваться. Дерзайте, товарищи, а мне пора на север, на Эмирский тракт.

И я отправился к себе. Ну да, пришлось выкупить небольшой симпатичный домик, нанять служителей, ибо иначе как бы я объяснил, где я обитаюсь? Там же пара моих коней, английских шайров, невесть как попавших в эти края. Купил я их в Хиве, причем незадорого. Не сообразил незадачливый конокрад, который привел их сюда, что для этих мест порода малоподходящая. Не покупали их ни казахи, которые кайсаки, ни хивинцы, ни персы. Конечно, красавцы, но сотня литров воды на нос, плюс зерна пуд и сена, причем хорошего, по полтора пуда. Но зато силищи дикой, хоть и далеко не чемпионы породы. В общем, купил по цене хорошего жеребца местных пород, чем весьма обрадовал немолодого цыгана. Не знаю, что тот натворил в России, но убегал он явно быстро и резво и каким-то образом сумел добраться до этих мест. А это говорит о нехилой такой личной удачливости. Говорило. Зарезали цыгана буквально тем же вечером, понесла нелегкая его в подпольную забегаловку, где вина выпить можно.

А я с тех пор обладатель пары здоровых и флегматичных коняг. На которых кроме себя, гружу по куче всего разного в переметных сумах. А что, надо же мне видимость составлять, что я нормальный человек. И так на меня косятся и Перовский, и эмир, ибо порой я успеваю слишком быстро. Что они обо мне думают при этом — не знаю. Ладно хоть пришибить не пытаются. Хотя, с другой стороны, пытаться пришибить человека, дающего взятки миллионами, — верх идиотизма. Золото любят все.

⁂

Через три часа я неторопливо выехал из Коканда. Была мысль заскочить в гости к евреечкам, но я ее подавил. Не стоит пугать женщин. Тем более, что я здорово изменил морду лица перед началом этой ахинеи с бриллиантами, золотом, переселением народов и сменой властителей, меня теперь практически не узнать. Ну, по повадкам вполне можно, но для этого надо быть со мной достаточно близко знакомым. Так что я спокойно ехал себе, по странно пустой дороге, и не обращал внимания на редких встречных. А вот на перегородивших дорогу два десятка всадников внимание обратил.

Еще бы не обратить, когда на меня нацелили сразу полтора десятка добротных, хоть и разнобойных мушкетов. И в кустах еще семеро засели с нарезными «хырли», хотя стрелять из таких — тот еще цирк. И чуть поодаль стоит один из тех расфуфыренных чиновничков, довольно скалится. Ну-ну…

Разговоры разговаривать я не стал, сразу атаковал. Голова чиновника взлетела вверх, взметнулся и опал фонтанчик крови. Щелкнули курки по кремням, высекая искру. Но та не смогла воспламенить резко отсыревший порох, а вот я исчез с дороги и появился позади всадников, подрубая ноги лошадям. И опять исчез, на этот раз переместившись в придорожные заросли, высасывая жизнь из засадников. И снова появился среди мешанины людей и бьющихся коней на дороге, росчерками клинка укорачивая людские жизни. Это не так долго для меня, на самом деле. А потом просто прибраться, иссушивая тела в прах, поглощая души людей. Не я это затеял, но я закончу. Кучу железа и тряпья трогать не стал. Здесь оживленный тракт, найдутся владельцы. Ибо то, что лежит на дороге — не имеет владельца. Рядом несколько кишлаков, все подберут люди. Не думаю, что блокировать дорогу будут долго. Лично мне как-то все едино, кто и когда удумал на меня покушение, чуть размялся хоть. Жаль, что не смог поглотить душу того мурзы, которому голову снес, ушел на перерождение, скотина. Но ладно, ничего страшного. Осколки знаний есть и в мыслях остальных, попробую проанализировать.

Больше препятствий не было, но встречные санджары-полицейские на меня смотрели странно. Хотя ничему не препятствовали, так что я спокойно загрузился на свой каюк, разместил коней и оттолкнулся длинным шестом от берега. Река ласково плеснула волной по бортам, а я погладил ладонью воду, которая ластилась ко мне как кошка. Вода это моя родная стихия, мне тут спокойно и радостно, ибо вода это жизнь. По крайней мере, для этой планеты.