Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга девятая

Мы расцеловались, как старые добрые друзья, а потом представили ей Машу и Ди. Маша знала, кто такая Марина Влади, а вот Ди — нет.

— Андрей, — обратилась она ко мне, — я приехала к тебе за помощью.

— Проходи в дом, — ответил я и, как радушный хозяин, пригласил гостью внутрь. — Чем смогу — помогу.

Девчонки ушли разбирать покупки, а мы поднялись на панорамную крышу, где и устроились за столиком.

— Красиво у тебя здесь, — сказала Марина.

— Что-нибудь будешь пить? — спросил я.

— Минеральную воду, пожалуйста.

Я вернулся в комнату и из холодильника достал бутылку Perrier, а в шкафу взял два бокала. После чего вернулся к Марине и разлил воду по бокалам.

— Я прилетела к тебе из-за Володи. Ты знаешь, что с ним происходит?

— Знаю. Но ты, действительно, хочешь это знать?

— Очень. Я вся уже извелась.

— Он наркоман, Марина.

— Я что-то такое подозревала. Ты можешь его вылечить?

— А с чего ты взяла, что я могу лечить?

— Слухами земля полнится.

— Хорошо. Я смогу ему помочь. Но у меня есть два условия. Первое, Владимир сам этого очень захочет. И тогда я готов его вылечить уже в эту субботу. И второе, эта информация дальше вас не уйдёт.

— Володя будет у тебя в субботу обязательно, а мы будем молчать. Мне порой становится очень страшно за него. Мне часто кажется, что он скоро умрёт.

— Если не прекратит колоться, то через два года его не станет.

— Ты и это можешь? Я никак не могла себе представить, что такой молодой человек уже способен на такие фантастические вещи. Спасибо тебе большое. Сколько будет стоить твоя услуга?

— Для друзей она бесплатна.

— Ещё раз спасибо.

— Вот мой домашний телефон. Пусть Владимир позвонит мне в субботу утром. Только телефон этот никому не давать.

Марина поцеловала меня в щёчку в знак благодарности и я проводил её до такси, которое продолжало стоять около нашей виллы. Марина помахала мне на прощание рукой из окна и машина повезла её в аэропорт. Надо же, из Парижа ко мне прилетела. Получается, что слухи о моих способностях уже просочились в народ. Андропов проболтаться не мог. Но уже было много других людей, которым я помог.

Дома, в одной из спален, девчонки продолжали примерять свои покупки. Действительно, бриллиантовое колье лучше смотрелось на обсаженном девичьем теле. А таких тел было четыре. Но колье меня особо не интересовали. Я торопился проверить свои возможности в плане усиления моих сексуальных способностей. Поэтому я выдержал только две минуты этого умопомрачительного стриптиза, а потом всё продолжилось в кровати. Девчонки сами хотели отблагодарить меня за бриллианты, чему я был очень рад.

Пару раз направив энергию в область паха, я добился восьми оргазмов. Девчонки были очень довольны. Правда, Наташа поначалу немного стеснялась, но потом поняла, что все мы — одна любящая семья и отдалась процессу совокупления со всей страстью, на которую она была способна. Девчонки сразу заметили, что я сегодня установил новый секс-рекорд. А я просто сбился со счета от количества их оргазмов.

Когда мы вышли из ванной, то сразу плюхнулись на кровать. Сегодня нам предстояло спать впятером. Но перед этим мне пришлось проверить состояние моих малышей и сообщить Наташе, что у неё родятся два сына и дочь. Как же она обрадовалась такому известию. Все девчонки её поздравляли. Я тоже был счастлив, потому, что сыновей у меня будет больше. Вот такие мы отцы. Мы, мужики, считаем, что нас должно быть много. Это было заложено в нашей генетической памяти, потому, что испокон веков ценились воины, да и дочери потом выходили замуж и уходили в другую семью.

После этого мне пришлось рассказать своим четырём подругам об Атлантиде и атлантах, а также о боге Гермесе, дальним потомком которого я являюсь.

— Значит, наши дети родятся полубогами? — спросила обалдевшая от моей истории Маша.

— Всё к этому идёт. Только об этом необходимо молчать. Понятно?

— Да, — ответил хор тонких девичьих, нет, женских, голосов.

Они ещё минут пять тихо друг с другом шептались, обсуждая потрясающую новость. Они все знали о греческих богах и о Гермесе, в частности. Но они никогда не могли предположить, что нечто столь божественное однажды коснётся и их. Но скоро они угомонились и в комнате повисла сонная ночная тишина.

Четверг обещал быть насыщенным днём. Мне, прежде всего, необходимо было проконтролировать выход моей статьи в «Правде». Её публикацию мог запретить только Брежнев, но я надеялся, что статья ему понравится. Так что посмотрим.