Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга девятая

Но это всё были с моей стороны отговорки, чтобы оттянуть момент начала работы. Но бесконечно «оттягивать конец» я не мог. Поэтому я подошёл ближе к этому мини-бассейну и очень захотел, чтобы это огромное корыто уменьшилось до размеров воробья или муравья. Охренеть, а где джакузи? Я нагнулся и стал искать на полу свою пропажу. Вот он, это муравей в виде микроскопической джакузи. Моя дурья башка сработала по второму варианту, так как он был назван мною последним и считался приоритетным.

Ди, стоящая в нескольких метрах за мной, даже ахнула.

— А где джакузи? — повторила она слово в слово мой невысказанный вопрос.

— Здесь она, — ответил я, распрямляясь и показывая пальцем в направлении «муравья». — Я немного переборщил с размерами. Сейчас чуть увеличу, чтобы её случайно не потерять и не раздавить ненароком.

Это было похоже на словесный бред, но мы с Ди всё прекрасно поняли. Теперь я усиленно подумал, только муравья опустил, а оставил воробья. Ну вот, так-то лучше. Ди осмелилась подойти ближе и взглянула на результат моих манипуляций с джакузи. Она стала похожа на игрушечную детскую ванночку для купания пупсиков. Только вот подсветка почему-то включилась. Видимо, моя мыслеобразная команда что-то там в ней включила, превратив часть моего мозгового импульса в электрическое поле. Мда, это что же получается? Что я теперь могу, если разрядится батарейка в карманном фонарике, опять заставить его светить. «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет».

Ди стояла поражённая, посматривая то на ванночку, то на меня.

— Это как? — только и смогла она спросить у меня.

— Сам пока точно не знаю, — ответил я, положив джакузи в карман пиджака. — Потом разберусь. А теперь нам пора в Москву.

Я взял её за руку и перенёс нас обоих в нашу восьмикомнатную квартиру. Я был очень рад, что не пришлось громыхать джакузи на весь дом и сносить межкомнатные стены.

— Всем привет, — крикнула Ди своим двум подругам, которые что-то делали на кухне. — Эндрю вам тут подарок в виде джакузи приволок.

Я хотел сделать девчонкам сюрприз, но не получилось. Ничего у этих женщин дольше двух минут в одном месте не держится. Им необходимо сразу поделиться грандиозной новостью. А новость была, действительно, грандиозной. Последствия этой моей новой удивительной способности я даже представить себе не мог. Перспективы рисовались очень радужные, но пока до конца непонятные. Да, трудно быть Богом. Это не название книги Стругацких, это внутренний самоконтроль во мне говорит. Так ведь и возгордиться могу. Помимо этого, древние могли становиться ещё и невидимыми. Но этим я заниматься в ближайшее время точно не буду.

Когда Солнышко и Маша появились из кухни, то не увидели никакого намёка ни на джакузи, ни даже на ванну. После радостных поцелуев, целый день не видевшихся друг с другом подруг, Маша спросила:

— А где наша джакузи?

— Вот она, — ответил я, достав из кармана и положив на ладонь маленькую игрушечную ванночку, в которой только очень внимательный взгляд мог рассмотреть огромную джакузи с уже потухшей подсветкой.

— Это что, какая-то шутка? — острожно спросила Солнышко, так как она догадывалась, что здесь кроется какой-то подвох.

— Это не шутка, — ответила Ди, опередив меня, так как её прямо распирало желание стать ньюсмейкером в нашей семье. — Эндрю сначала уменьшил размер джакузи до размеров муравья, а потом чуть увеличил, чтобы не потерять. А теперь её удобно носить в кармане и точно уже не потеряешь.

— Охреносоветь, — ответила Маша словами будущего известного российского писателя Александра Канторовича, которым я, сдуру, научил этих своих двух повторюшек.

— «В моём доме попрошу не выражаться!», — ответил я ей словами Фрунзика Мкртчяна из «Кавказской пленницы», хотя слова «волюнтаризм» и «охреносоветь» не имели между собой ничего общего.

Мы втроём засмеялись, а Солнышко сразу стала объяснять моей жене-англичанке смысл непереводимого русского фольклора.

— Пошли возвращать нашей джакузи прежний вид, — сказал я своим трём подругам, две из которых так до конца и не поняли, что я такое, на самом деле, учудил.

Пока меня не было, Солнышко и Маша прибрали мусор и повесили над проходом в стене простынь, чтобы это зияющие отверстие не смотрелось, как выбитый зуб в человеческой челюсти.

— Всем оставаться за стеной и смотреть издалека, что я сейчас буду делать, — остановил я девчонок, которые уже было собрались последовать за мной в новую часть квартиры.