Олег Яцула: Сюзерен

Обращаться к интерфейсу я не стал, лишь сконцентрировался на своем желании, и после нескольких секунд усилий, я почувствовал внутреннее облегчение, будто я смог провернуть заржавевший болт, который никак не хотел двигаться.

— Красивое место ты выбрал, — раздался рядом со мной старческий голос.

— Пустыня вся красива, где бы я не исполнил свое обещание, было бы также прекрасно, — ответил я песочному человеку.

— В этом ты конечно прав, — погладил старик свою бороду. — Но ведь насколько красива, она бывает и опасна, а тут я посмотрю ни одной завалящей змеи, а значит можно спокойно посидеть, поболтать по душам.

— Это ведь правда, то что сказала мне Ева, — не стал я тянуть кота за хвост. — Весь этот мир, творение какого-то излишне умного человека, и вся ось такова, порталы, мировой рынок, расы и даже я.

— Запертая душа, девочка сама не знала кто она, но она сказала правду, — перед стариком появилась пиала с чаем, и он сделал из нее аккуратный глоток. — Те существа, не были людьми в том смысле в котором ты думаешь, их знания о вселенной были также бескрайни, как и мои фантазии в мире снов, для них не было границ, мудрость тысячи поколений была в их распоряжении.

— Значит правда, я всего лишь результат эксперимента, как и все вокруг, — только и оставалось мне что резюмировать его слова.

— А есть разница? Будь ты рожден гусеницей, ты бы потом стал бабочкой, будь ты рожден теленком, ты бы стал быком, но ведь не важно кто ты, если ты живешь, — достал он из воздуха печенье. — Эти существа были, а сейчас их нет, а ты есть! Живи и радуйся!

— Они заперли тебя в Обители, как собственно и других, — указал я на то что не так давно он наверняка и сам был бы рад насолить древним.

— А с чего ты решил, что нас заперли? — хмынкул старик. — Мы сами согласились, за немаленькую плату, которую тебе знать точно не стоит. Древним захотелось поиграть в богов, и не тех что ты думаешь, а в настоящих. Они сотворили все таким каким ты это знаешь, все миры оси, а нас попросили проследить за лучшими из их творений, проследить и проверить, достойны ли они. Все, кого ты видел в Обители и многие другие, мы сущности энергии мира, мы живем ей, а вы, увы, лишь пользуетесь.

— Что это значит? — спросил я старика.

— Вот когда поймешь, что это значит, тогда мы с тобой поговорим, как равные, а пока что, считай наш небольшой диалог, благодарностью за досрочное освобождение от обязанностей, — договорил старик и рассыпался горстью песка на ветру.

Вот и поговорили. Впрочем, это было полезно, теперь меня хотя бы не будут донимать мысли о том, что я чей-то эксперимент.

Глянув в то место где только что сидел старик, я заметил на песке аккуратную белую фарфоровую пиалу с золотой каймой. Какая красота, и как можно раскидываться подобным добром. Отправив этот великолепный образец посуды в пространственный карман, я встал и оглянувшись на последние лучи заходящего солнца распахнул крылья и взлетел.

Поднявшись на приличную высоту, я приблизился к грозовому облаку, в котором должен был находиться Кай.

Гром здесь стоял такой, что только диву даешься, как всю пустыню еще не смыло к чертям. Молнии сверкали с немыслимой частотой, отчего глазам становилось больно. Приближаться к подобному буйству природных сил себе дороже, поэтому я замер в сотне метров и стал ждать.

Лезть в интерфейс и отдавать приказы не пришлось. Из грозового облака на меня вылетел огромный мокрый ком шерсти, размером с микроавтобус. Никогда бы не подумал, но кажется чья-то радость может погубить. Этот здоровяк был рад настолько что не прекращал меня вылизывать даже когда мы уже падали, лишь у самой земли он подхватил меня своей огромной лапой и расправил крылья, выходя из опасного пике.

Приземление вышло на удивление почти мягким, он просто отпустил меня, когда мы оказались у самой земли, и я упал с высоты пары метров, пропахав лицом небольшую борозду песка. Хорошо хоть упал не на крылья, наверняка ломать их очень больно.

Отплевавшись от песка, который добрым количеством набился мне в рот и в нос, я активировал лечение, убирая с лица микроцарапины, от которых дико саднило кожу.

— Руууааа! — раздался совсем рядом со мной возбужденный рык.

Обернувшись к этому неугомонному, я совсем не удивился, что он стоит в паре метров от меня и пританцовывает. И что странно, с его то весом, делал он это совершенно бесшумно, и даже земля не тряслась.

— И чего ты рычишь тут, свалил папку на песок и радуешься? — задал я вопрос этому наглецу, на что тот лишь фыркнул и всей своей тушей грохнулся на землю, поднимая тучи песка.