Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик. Части 1-17

— Никого, все двери закрыты.

— Добро, идем дальше.

Далеко идти не пришлось. Мы подошли к двери, из-за которой доносились звуки разговора и музыки — похоже, канкана. Вот сюда-то нам и надо. Тихонько отодвигаю нашу Золушку в сторону. Сейчас мы вам такое спляшем — до самой смерти не забудете! Разговор притих, послышались шаги и дверь внезапно приоткрылась. Это — приглашение? Типа "Заходите к нам на огонек…"? Показываю своим на пальцах "Раз, два, три!" Заходим!..

ИНТЕРЛЮДИЯ. За полчаса до описываемых событий.

Трое мужчин сидели, развалившись в удобных креслах, возле догорающего камина. Комната, где они находились, была похожа на кабинет в каком-нибудь рыцарском замке, правда, без обязательных для последнего сквозняков. Стены, обтянутые гобеленами вместо новомодных обоев, были завешаны десятком картин, в основном портретов мужчин в разнообразных доспехах, и искусно выполненными чучелами кабаньих, волчьих и медвежьих голов. Справа и слева от камина на стене висела большая и достаточно изысканная коллекция оружия. Скрещенные гусарские сабли мирно уживались с похожими на мечи палашами, кинжалы, кортики и шпаги веерами заполняли все пространство стен, ниже висели старинные ружья эпохи Наполеоновских войн. Снизу, от пола подпирали эти сокровища стойки, выполненные из мореного дуба, с охотничьими ружьями различных марок. Блики каминного пламени и двух настенных светильников играли на благородных стальных клинках и золотых ножнах, переливались загадочными огнями в драгоценных камнях, украшавших оружие. Возле окна пристроился массивный письменный стол и шкаф с книгами, также выполненные из дуба. Рядом стояло механическое пианино, наигрывающее вальсы Шуберта.

Мужчины сидели вокруг небольшого столика, на котором удобно для них расположились хрустальный графин с благородным напитком, имеющим все права именоваться "Коньяк", рюмки, ящичек с сигарами, гильотинка и пепельница. На небольшом подносе стояли тарелочки — с аккуратно нарезанными кружками лимона и с маслинами.

Хозяин дома, самый старший из них, был одет в "охотничий костюм" — вышитую золотом венгерку и бриджи с хромовыми сапогами. Его гости еще два часа назад были одеты в форму офицеров кайзеровской армии, но сейчас они были задрапированы в длинные, расшитые драконами халаты.

Аромат сигары, глоточек коньяка, задумчивое разглядывание языков пламени, или переливающихся различными оттенками красного, углей в камине — все это настраивает на расслабленный разговор, неторопливо текущий сквозь время. В данный момент говорил мужчина лет пятидесяти с лихо закрученными усами в подражание своему императору. Халат топорщил небольшой еще живот, которого на службе не было видно только благодаря искусству портного, сшившего мундир. Он обращался к своему спутнику, гладко выбритому, хорошо сложенному блондину лет тридцати пяти:

— Скажите, мой дорогой Генрих, Вам до войны не приходилось бывать в России? Нет?

Ну, мой друг, тогда Вы многое пропустили. Мне повезло побывать на столетии их знаменитой битвы — Бородино. Да, именно та война, когда мы вместе сломили хребет этому зазнайке Бонапарту. Парады, балы, охота… А какие в Москве Сандуновские бани! С несколькими офицерами одного из гвардейских полков мы провели там милый вечер. И там же один из них научил меня закусывать коньяк лимоном, сообщив по секрету, что способ лично изобретен кузеном нашего доброго Кайзера императором Николаем Вторым… Кстати, баня нашего любезного хозяина ничем, практически, не уступает московским. Поверьте слову знатока. Я за свою жизнь пробовал турецкую, японскую, финскую бани. И могу заявить, что русская баня занимает в этом списке далеко не последнее место. Все-таки, Генрих, эти русские не зря называют себя третьим Римом — их термы, это нечто. Но, у Вас все впереди. После победы, Вам несомненно предстоит вместе с иными славными воинами сопровождать нашего доброго Кайзера в его триумфе по покоренной России. Мы пришли в эту страну, как хозяева и нам, по священному праву победителей и настоящих германских рыцарей предстоит вкусить удовольствия. Их земли, их богатства, и, наконец, их вина, женщины и термы. Древние германцы покорили Рим, и теперь мы должны сделать это с новым, третьим Римом.

— Простите, мой любезный барон, — подал голос обладатель расшитой венгерки, граф Ян Казимир Каплицкий. — Вам с высоты начальника оперативного отдела штаба корпуса, конечно же, виднее. Но я не один год живу в этих краях, и знаю этих диких москалей. У них есть пословица — "Не делите шкуру неубитого медведя". Они еще сильны, и могут доставить много хлопот доблестным войскам кайзера Вильгельма. Да, кстати, Ваше сравнение с древним Римом навело меня на интересную мысль. У меня находится "в плену" русский офицер. Этот bastard пробирался к своим после очередного окружения и осмелился просить у меня приюта и помощи. К сожалению, он был вооружен, поэтому пришлось прибегнуть к хитрости. Штабс-капитан был накормлен, напоен, уложен отдыхать. Но, заснув на кровати, он проснулся связанным на псарне, где я держу своих гончих. Его саблю я решил использовать в качестве кочерги для камина. На что-то большее после пребывания в руках москаля она не годится. — С этими словами он поднялся и, взяв стоявшую в углу шашку с золоченой рукоятью, показал ее сидящим.