Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик. Части 1-17

Насчет сравнения отряда и дружины - скорее всего Вы правы, но с натяжкой. То, что Первый Состав - старшие дружинники, это - да. И спрос с них особый, больше, чем с других. И все они знают, что в случае их личной вины в чем-то, вылетят они в две секунды обратно. Да еще в них пальцами тыкать будут, мол, опростоволосился, Емеля.

- А как Вы думаете, Денис Анатольевич, смог бы Святослав создать свою Империю, если бы его печенеги не убили?.. В Болгарии многие историки считают, что это византийцы натравили степняков на князя.

Ну, блин, вы и вопросики подкидываете, да еще в самое "подходящее" время. Хотя, все понимаю, - ожидание, нервы, хочется переключиться на что-то другое. Я, конечно, читал многое из того, что издавалось, но ведь тогда же появились и такие "гении", как Кандыба, Фоменко, Носовский. Уж не знаю, что они курили перед тем, как сесть писать... Ладно, к делу не относится!

- Возможно, Дмитрий Любомирович, но я встречал и другую версию. Святослав мешал не только Византии, но и, как ни странно, собственной матери, княгине Ольге с ее боярами-тиунами. Князь был отличным воином, хорошим военачальником и никудышным правителем. Он ведь только завоевывал новые земли, а об их обустройстве, соединении в одно государство думала княгиня. А когда поняла, что не сможет переубедить сына, а время и бояре поджимали, устроила руками печенегов побоище на Днепровских порогах. А если вспомнить еще и то, что Ольга была христианкой, а Святослав - язычником, и этих самых христиан приносил в жертву Перуну, - вот Вам и еще одна причина. А после посадила на Киевский стол Владимира, сына от рабы-ключницы Малуши, бывшей ранее древлянской княжной. И сделала это для того, чтобы теснее привязать древлянские земли к Киеву.

- Интересная версия. А где они жили, эти древляне?

- Юго-восточней, между Припятью и Днепром.

Болтаем еще минут десять на посторонние исторические темы, нервозность потихоньку исчезает. Вот и хорошо! А сейчас надо дальше делами заниматься. Вежливо прерываю разговор, зову своих казаков-опричников, и иду смотреть ту самую голубятню.

До которой добираемся без особых проблем. По пустым гулким коридорам доходим почти до места. Пару раз вижу из окна проходящие мимо колонны немцев, горланящих на своем языке что-то бравурно-веселое. Редкие часовые у арсенала и хранилищ также обошли нас своим вниманием. Собравшись в кружки по интересам, беспечно стоят и дымят никотином. Перед тем, как проскочить единственное открытое место, долго и безрезультатно выглядываем супостатов, отсутствие которых скорее радует, чем наоборот.

Голубятня действительно представляла собой крохотный, метра три на три домик, незаметно встроенный в стену цитадели. Но, тем не менее, сделанный из кирпича. Внутри, как и говорилось - пустые клетки, прелая солома на полу вперемежку с птичьим пометом. Запашок - еще тот. Как в анекдоте: "Что, воняет? Нет, глаза режет!". Ну да нам здесь не жить. Осторожно, стараясь не скрипнуть, казаки открывают маленькие окошки, служившие, по-видимому, для запуска птичек. Становится светлее и легче дышать. Стараясь не выпачкаться, поочередно осматриваю местность через окна. Вон склады, которые скоро будут учиться летать вместе с часовыми, их охраняющими, точнее, делающими вид, что несут караульную службу. Стоят, ржут над чем-то своим, германским. Из другого окошка видны Полтавские въездные ворота в крепость. Третье показывает пустой плац, на котором шевелятся только какие-то бумажки и дым вдалеке. Насколько я понимаю, большинство находящихся в крепости немцев было занято тушением складов и подсчетом "счастья", которое им привалило благодаря головотяпству и тупости нашего генералитета.

Вообще, у меня все больше и больше крепнет ощущение, что сдача Ново-Георгиевска была заблаговременно запланирована свыше. Сначала не поддающаяся никакой логике шпионофобия с ярко выраженным еврейским акцентом и последовавшая затем бестолковая депортация "народа Израилева" вглубь страны (наверное, для того, чтобы увеличить бардак во внутренних губерниях и создать предпосылки для возрождения Бунда), благодаря которой единственная железная дорога была забита вагонами с беженцами и стало невозможным что-либо ценное вывезти из крепости. Зато у Главковерха появилась отличная причина эвакуировать из Варшавы различные художественные ценности, абсолютно ненужные во время войны. Интересно, где они теперь, эти статуи и картины, чей изысканный вкус они сейчас ублажают своим изяществом и красотой.