Вадим Скумбриев - Могила двойников (СИ)

— Так ты ж и есть зеркало , — выдавил он.

— Возможно, — не стал спорить Стефан. У него было слишком мало времени для обсуждения. — Говори. Где?

— Да чтоб тебя, стекляшка...

Стефан нажал на спуск, и Петр вздрогнул, заорав ещё сильнее. Куртка на его плече окрасилась бордовым.

— Тебе стоит подумать о своём здоровье и вытащить пули, пока тело не набрало смертельную дозу пси , — сказал он. — Пока ты валяешься и стонешь, они сливают заразу тебе в кровь, и даже медитация не поможет её вывести, если ты продолжишь упрямиться. Говори.

Пётр открыл было рот, но тут же замолчал — Стефан вскинул пистолет и быстро выстрелил. Выбежавший из-за угла служка споткнулся и, кувыркнувшись, грохнулся на брусчатку. Ещё одна пуля досталась его напарнику.

— Говори, — снова велел траппер.

— Диакон Павел Алфеев, — выдавил Петр. — Мы хотели навестить его. Организовать церковную стражу и схватить тебя, когда ты придёшь.

— У диакона настолько широкие полномочия?

— Нет... но у него влияние на митрополита Роговского...

— Где его найти?

— Сруб на краю Северного острова, со статуей цапли на крыше...

Какая-то девица заголосила у домов, призывая стражу, и Стефан, окинув взглядом пространство, одним выстрелом присоединил Петра к прилукскому офицеру.

Оставлять его в живых было слишком опасно. Он знал о зеркале , знал Стефана и ещё много чего такого, что могло бы помешать трапперу. А он отнюдь не собирался после уничтожения двойника оставлять память о себе. Лига не дремала, и дразнить её лишний раз, подсовывая лишний источник информации, не стоило.

Конечно, Пётр вполне мог помереть от такой дозы свинца в теле и пси , что медленно расползалась по его крови. Но мог и выжить, а Стефан не любил полагаться на удачу просто для того, чтобы остаться с чистыми руками. В конце концов, ещё один труп ничего не изменит, и плевать, что когда-то они сотрудничали. Любому союзу приходит конец.

Стефан поднялся и, проверив на ходу магазин, зашагал прочь от тела.

Переулок, в котором скрылся двойник, на деле оказался всего лишь узким проходом меж двумя домами. Выходил он на широкую площадь перед собором, где, судя по всему, собирался народ во время церковных праздников. И по всему выглядело, что служители Светлого бога обет бедности отнюдь не давали.

Мост к собору здесь был каменный, с цельными перилами, выскобленными до белизны. Через каждые три метра сверху вниз смотрели мраморные статуи святых, явно ещё работы доосенних мастеров — кто-то постарался, вывозя их из мёртвых городов. А заканчивался он огромными дверьми с резным барельефом, изображавшим сцены из земной жизни Светлого бога, начиная от рождения и заканчивая распятием. Был тут и эпизод с тремя волхвами, пришедшими сообщить радостную весть матери, и проповедование на горе, и искушение в саду, и суд, закончившийся приговором. Двери выглядели новыми, точно их сделали не больше нескольких лет назад.

Сам собор не имел даже малого дворика, и на первый взгляд действительно казалось, что его фундамент просто поднялся вверх, оставив внизу бренный город. Только если присмотреться, становились видны следы умелого строительства, буквально вонзившего строение в скалу. Но и без того выглядел храм внушительно.

Людей было совсем немного, и лишь у моста на специальном помосте стоял человек в чёрной рясе, объясняя что-то группе мрачных мужиков. Одеты те были на удивление похоже, и Стефан быстро вспомнил, где видел их раньше — в толпе, тут и там, словно неких соглядатаев, высматривающих кого-то. По коже пробежал неприятный холодок. Нет, они не могли искать его. Иначе давно бы остановили и в лучших традициях попросили «пройти в участок». Но тогда на кого же можно устраивать такую облаву? И почему их собрали здесь? Что-то было неправильно в происходящем, что-то выбивалось из картины.

Тут он понял, что именно, и ускорил шаг. Неправильным был оратор. Указания ищейкам должен давать офицер, а не монах. Пусть даже в Роге, как в Священной Полтаве, властью заправляли религиозные деятели, военной сферы их дела не касались — святоши отнюдь не были дураками и понимали, что сражаться должен солдат. А значит, дело религиозное. И не составляло труда догадаться, против кого оно направлено.

Впрочем, ни монах, ни его слушатели даже не взглянули в сторону Стефана, и вскоре тот скрылся за ближайшим домом.

Улица здесь начинала крутой спуск, и безвестные строители Рога не поленились вырубить в камне ступени. Деревянные дома наседали с двух сторон, будто грозя раздавить узкую лестницу, где-то наверху протянулась веревка, на которой сушилось белье. Одно из окон было открыто нараспашку, и оттуда тянуло табачным дымом — почти таким же мерзким, как и то зелье, что курил портье в Мир-Городе. Из проёмов меж домами тянуло гнилью.