Kирa Стрeльникoва - Последнее путешествие

— Перестань думать о другом, Ники! — чуть резче, чем надо, сказал Кейн, на несколько минут оторвавшись от своего приятного занятия. В его голосе появились хрипловатые нотки — я уже и не удивилась, понимая, что не только у меня крышу сносит от происходящего. Он же нормальный мужик, чёрт возьми… — Отсутствующее выражение твоего личика меня совершенно не устраивает.

— Да катись к чёрту, — пробормотала я таким же хриплым голосом, одновременно расслабившись и наконец позволив волне наслаждения смыть последние остатки сопротивления.

Взгляд упал на браслет — по золотой змее растекались яркие искорки, а рубиновые глазки горели алым светом. Давай, давай, пока ты в своих правах, но недолго — я уничтожу эту проклятую вещь, заставляющую людей делать то, что совершенно не хочется! Видимо, Кейн тоже заметил странное поведение Артефакта, где-то по пути к кровати.

— Ты мне всё про него расскажешь, детка… только позже…

Посмотрим, что и кто расскажет. Я запретила себе думать о Ринале, о том, как буду смотреть ему в глаза, когда наконец встретимся. Сейчас всё это не имело значения, сейчас вообще ничего не имело значения, кроме того, что творили со мной пальцы и губы охотника. Прости, господи, но он действительно был мастером по части секса. Ну почему, почему жизнь постоянно лишает меня возможности проводить время с любимым человеком, а подбрасывает что-то, совершенно не нужное!.. Это была последняя связная мысль перед тем, как желание окончательно взяло верх. И я оказалась права, нежность осталась далеко…

…Лёжа на груди Кейна и рассеянно прислушиваясь, как постепенно успокаивается стук его сердца, я с каким-то отупением подумала, что наверное после смерти буду гореть в аду. Если он есть, конечно. Ладонь охотника по-хозяйски лежала где-то в районе талии, большой палец тихонько поглаживал кожу, ещё горевшую от его сумасшедших ласк. Он словно стремился доказать, что в данный момент жизни я полностью принадлежу ему, со всеми эмоциями и чувствами, и… чёрт. Это была правда.

— А ты непредсказуемая, Ники, — раздался его негромкий голос. — Признаться, я ожидал, что придётся всё-таки применить к тебе грубость сегодня.

— Помолчи. Пожалуйста, просто помолчи, — мои пальцы сжались в кулак. — Я не хочу вообще ничего сейчас с тобой обсуждать.

Поглаживание прекратилось, Кейн неожиданно потёрся подбородком об мою макушку.

— У нас ещё много времени впереди, и, пожалуй, я знаю, чего хочу от тебя, детка.

Интимность жеста застала врасплох, как и слова. Боже, ну что ему ещё надо… Довольно усмехнувшись, он добавил.

— Позже озвучу, может, утром. А сейчас спи, Ники.

Спасибо, что разрешил, блин, без тебя бы не догадалась. Десять дней в одной каюте — время будет тянуться вечность.

Снова Сэйлинк, ясным тёплым утром. Здесь, в Нимелии, ещё стояло лето, тогда как в Келарии осень потихоньку вступала в права. Мы сошли с корабля, и Кейн сразу направился к высокому трёхэтажному каменному зданию, оказавшемуся гостиницей. В шумном порту, где постоянно толклись многочисленные торговцы и просто приезжие, таких было довольно много. Заказав номер на двоих, мы поднялись на второй этаж.

— Отлично, — бросив мешок в угол, Кейн растянулся на широкой кровати с высокой резной спинкой. — Денёк здесь отдохнём, и завтра пойдём дальше. Тут кстати нормальная ванная комната есть, — он кивнул на небольшую дверь в углу. — Хочешь, вечерком помоемся.

Я молча пожала плечами, аккуратно положив сумку на одно из кресел у окна. Во время путешествия мы особо не разговаривали — у меня не было настроения, и на вопросы Кейна я упорно отмалчивалась, изредка односложно отвечая. Почему-то он это терпел. Может, потому, что по вечерам стала более покладистой… А как не быть? Артефакт чуть ли не искрил каждый раз, как я оказывалась в постели с Кейном, а в случае малейшего проявления упрямства просто начинал прямо воздействовать на организм — ухудшалось самочувствие. На меня напала какая-то апатия, возможности снова воспользоваться зеркалом на корабле больше не подвернулось, и я понятия не имела, где сейчас мой любимый, дошёл ли до Толеан Серта и стоит как-то дать Кейну знать о Дополненном обруче или ещё не время.

— Я есть хочу, — негромко ответила я, не глядя на Кейна, и достав из сумки рукопись — дело продвигалось достаточно споро. — И мне нужна ещё бумага.

— Ну пойдём вниз, — он сел, его задумчивый взгляд на мгновение остановился на моих губах.

— Не хочу, — сев за стол, открыла чернильницу. — Напрягают шумные общие залы.