Федор Раззаков - София Ротару и ее миллионы

Очень не хочется, чтобы из сказанного кто-нибудь сделал вывод, что вот, мол, автору вообще не нравятся никакие ВИА, и он, так сказать, пользуется случаем. В спектакле московского Театра имени Ленинского комсомола «Тиль» тоже играет достаточно громкий ВИА (речь идет об «Араксе». – Ф.Р. ). Но (при всех моих претензиях к этому спектаклю) там его звучание оправдано прекрасным актером Н. Караченцовым, переводящим эту громкость в эмоциональный план – кажется, что громкость ансамбля рождена эмоциональностью игры актера, что иначе просто нельзя. А если вспомнить еще, что и тексты песен там подлинно художественны, чего не скажешь о песнях «Машины времени» в «Душе», то все окончательно встанет на свои места. Конечно же, ВИА вполне уместны как один из элементов нашей музыкальной культуры, но именно культуры, а не повышения шумового фона окружающей среды…

Я, кажется, ломлюсь в открытые двери, доказывая, что фильм «Душа» имеет весьма косвенное отношение к искусству, – это особых доказательств не требует. И беда тут не в том, что на экраны вышла неудачная картина, и даже не в том, что эта неудача была изначально запрограммирована, ибо в сочетании примитивного сценария и режиссуры А. Стефанович, который, напоминаю, уже снял один слабый фильм про женщину, которая поет (на самом деле фильм «Женщина, которая поет» с А. Пугачевой снял другой Александр – Орлов. – Ф.Р. ), знающие люди обязаны были усмотреть огромную вероятность провала. Главное, мне кажется, в том, что все эти «Тайфуны», «Машины времени» и прочие порождения аппаратуры подкрепились могущественным авторитетом кинематографа, поскольку одно дело – концерт в каком-нибудь отдаленном клубе вроде того, который показан в фильме, и совсем другое – когда «группа прорыва» прорывается на киноэкран, обретая таким образом всесоюзное признание в качестве факта нашего искусства…

Об идейно-нравственном и эстетическом воспитании молодежи сегодня говорится немало. К сожалению, приходится признать, что фильм ни в малой степени не способствует решению этих важных задач, а в известной степени и затрудняет».

Кстати, незадолго до выхода «Души» в прокат – в начале апреля – в той же «Комсомольской правде» была опубликована зубодробительная статья о творчестве «Машины времени» под названием «Рагу из синей птицы». Статья явно заказная – ее заказчиками были те силы в советских идеологических верхах, кому не нравилась активная вестрнизация советской культуры, в том числе и эстрады. А тут получалось, что к этой вестернизации активно подключился самый массовый вид советского искусства – кинематограф. И снова вспомним Ю. Смелкова и его «Фальшивую «Душу»:

«…Все эти «Тайфуны», «Машины времени» и прочие порождения аппаратуры подкрепились могущественным авторитетом кинематографа, поскольку одно дело – концерт в каком-нибудь отдаленном клубе вроде того, который показан в фильме, и совсем другое – когда «группа прорыва» прорывается на киноэкран, обретая таким образом всесоюзное признание в качестве факта нашего искусства…»

Вообще все перечисленные выше статьи сегодня читать весьма познавательно. Сразу бросается в глаза отличие того времени от нынешнего. Сегодняшних идеологов уже не интересует «идейно-нравственное и эстетическое воспитание молодежи», поскольку главной идеей в капиталистической России является потребительство («Бери от жизни все!»), а при такой идее ни о какой морали речи идти уже не может. Во главу угла поставлена аморальность с ее известным постулатом: «Наплюй на ближнего, нагадь на нижнего». Поэтому фильмы сегодня не обсуждают в СМИ с точки зрения нравственных законов – они являются лишь поводом к обсуждению… личной жизни актеров, занятых в них. Короче, вся идеология сегодня сузилась до размеров дырки в замочной скважине, ведущей в спальню именитых особ.

Однако предпосылки подобного сужения закладывались уже в позднесоветские времена, когда идея потребительства, активно распространявшаяся в советском социуме благодаря мелкобуржуазной конвергенции , начала захватывать умы все большей части молодежи. Люди, которые видели это, пытались этому помешать и воззвать к разуму другой части молодежи – той, которая еще не была заражена вирусом потребительства. Отсюда и те статьи о «фальшивых душах», «душах-потемках» и т. д. Но это были попытки остановить «каток конвергенции» с помощью… газетной бумаги. Это было изначально обреченное на неудачу мероприятие, поскольку в недрах самой власти уже сформировалась огромная прослойка деятелей с «фальшивыми душами», которые ждали своего часа, чтобы завершить одну конвергенцию ( мелкобуржуазную ) другой ( империалистической ) – то есть заменой одной социально-политической системы на другую. У этих «фальшивых душ» уже появился и свой лидер – Михаил Горбачев. А пока, в 82-м, к власти рвался его протеже – шеф КГБ Юрий Андропов, который много сделал для того, чтобы бывший ставропольский комбайнер Горбачев попал в Москву, в высшие партийные круги (в 78-м Горбачев стал секретарем ЦК КПСС, а в октябре 80-го и членом Политбюро).