Суламифь Мессерер - Суламифь. Фрагменты воспоминаний

Сознаюсь, его добрым словам я обрадовалась. Приятно, что в английских верхах ценят пользу, которую мы, бывшие россияне, приносим Великобритании. К тому же награждение совпало с мрачноватым периодом, когда здешняя пресса писала о выходцах из России в основном в контексте отмывания денег в лондонских банках.

Да вот незадача. Посвятить в кавалеры ордена меня должны на инвеституре – специальной парадной церемонии в Букингемском дворце. Награждает сама королева или принц Уэльский, и из дворца мне пришло по факсу нечто вроде предписания: туалет ваш может быть дневным или вечерним, по желанию. Но что обязательно, так это шляпа.

Боже, а шляпы-то подобающей у меня и нет! Не в костюмерную же Королевского балета обращаться.

Насчет того, во что одеться, я позвонила Берил Грей, в прошлом прима-балерине Ковент-Гардена, моей доброй знакомой. Она всегда выделялась отменным вкусом и ориентировалась в лондонских магазинах не хуже, чем в балетных либретто.

Берил быстренько наставила меня на путь истинный. «Букингемский дворец старинный, – сказала она, – там может быть прохладно, и лучше надеть костюм с удлиненной юбкой. По-моему, у вас, Суламифь, есть такой в бело-черной гамме, он вполне сгодится».

А как быть со шляпой?! Я обежала магазины, список которых любезно продиктовала мне Берил, но шляпы, в которой я могла бы явиться пред светлы очи королевы Великобритании, достойно представляя и русский балет, и английский балет, и балеты всех стран, где я танцевала и преподавала, – такой «всеобъемлющей» шляпы там не оказалось.

Напряженнейшая ситуация, видимо, сложилась в Лондоне с легкой промышленностью. А еще царство европейской моды называется…

Пришлось обзванивать приятельниц: нет ли у кого чего подходящего. Квартиру мою быстро завалили шляпами до антресолей – ну просто сцена из «Золушки». Сын Миша, у которого незадолго перед тем родилась дочка, кажется, носил малютку в шляпах, кормил из шляп, разве что вместо горшка на шляпы не высаживал.

Но необходимого головного убора в этом изобилии не наблюдалось: то поля широки, то лента не того цвета, то может оказаться шикарнее, чем у самой королевы…

Выход нашли друзья нашей семьи, Патрик и Арсен. Они надоумили меня: пойди, говорят, в специальную фирму, где шляпки дают напрокат. Там их миллион! Я так и сделала. И к счастью, обнаружила искомое. Обошелся мне прокат этого произведения высокой шляпной моды в одну двадцатифунтовую купюру с портретом королевы. Подобрать шелковые длинные перчатки уже не составило большого труда. Я наконец успокоилась.

И настал торжественный день. Со мной – прилетевший из Москвы мой брат Александр, племянник Азарий Плисецкий и приятель моего сына Уильям Хёрли, которому Миша отдал свое приглашение. Ведь для англичанина побыть во дворце рядом с королевской особой – событие жизни. Едем в Букингемский дворец. У ворот нашу машину обследуют с миноискателем, поднимают крышку капота. Королевские гвардейцы в красных камзолах указуют, в какой подъезд входить.

Меня отделяют от моих гостей. Им – в большой зал с амфитеатром и подиумом. Мне, говоря по-театральному, – за кулисы. В помещение для лауреатов и кавалеров.

На душе все еще кошки скребут: не посрамлю ли я своей шляпой шляпу королевы? Но, слава Богу, вручать награды, оказывается, будет принц Чарльз, наследник престола. Камергер учит, как надо кланяться Его Королевскому Высочеству. Как после награждения пятиться по диагонали назад, не показывая спины. Репетирует это с теми, для кого подобного рода телодвижения представляют в жизни неизведанное…

Назвали мое имя, я подошла к принцу Чарльзу, стоявшему на подиуме у трона, и в качестве поклона сделала балетный реверанс.

Зал ахнул. (Напомню, мне было девяносто два года.) Сказать по правде, мне это отнюдь не польстило, скорее наоборот. По-моему, нет ничего удивительного, если балерина делает реверанс перед принцем. Так происходит во всех сказочных балетах! Следовательно, удивиться присутствующие могли лишь тому, что в реверансе присела балерина не столь уж молодая. И значит, мои годы, как говорят англичане, начинали становиться заметны публике…

Но тут принц развеял мои грустные мысли. Он уверенно прикрепил мне к пиджаку золотой знак – дело, видимо, для него привычное – и сказал:

– А знаете, госпожа Мессерер, я ведь с детства знаком с русским балетом. Помните, в пятьдесят шестом году в Лондоне впервые гастролировал Большой театр? Мне тогда было десять лет. И моя бабушка взяла меня на спектакль «Бахчисарайский фонтан». Замечательная была постановка.