Сергей Шкляев - Виктор Цой – уста к небу, уста к земле

По более глубокому замечанию преподобного Серафима (Романцова), старца Глинской пустыни: «Человек согрешающий – хуже бесов. За нас Христос пострадал и кровью, жертвой Своей искупил нас, а за бесов Он не распинался»…

Удивительно и одновременно понятно то, что сам Виктор Цой, по свидетельствам знавших его людей, не объяснял, о чём его песни. Возможно, и для него они имели внутреннюю загадку.

Это ассоциируется с описанием мест лишения свободы. С грехопадением первых людей. Земля стала местом ссылки, большой тюрьмы для Адама и его потомков.

Тело – это инструмент, средство проявления воли, средство для приобретения опыта («от-пыта», от слова «пытка») и проявления внутреннего самоопределения нашего духа. И этот инструмент (тело) в своё время отойдёт в землю на хранение, на склад (кладбище) до Воскресения и Страшного Суда.

Представьте исправительную колонию, территориально граничащую с лесом. Здесь слышен вой волков и ответный, трусливый лай-скулёж собак.

Один очень обеспеченный человек сказал, что при всех внешних благах он приходит домой и «волком воет» от того, что ему чего-то не хватает. Хотя семья, дети и деньги у него есть. (Дух его тосковал по Богу).

И в зоне, при вое волков, собаки лают от страха и слабости, зовя людей себе на помощь, им плохо. Но и волки воют, хотя они и на свободе, но им плохо, и они от «сиротства и горечи» воют. Плохо человеку и в зоне, и на свободе. И там, и там люди заходят в «тупик» и по-разному кончают жизнь самоубийством. Это звучит как диагноз человеку без Бога: всюду тебе, человек, плохо, хоть вой, хоть лай…

Это образ собранности всех чувств и сил человека в экстремальных ситуациях и при серьёзном служении кому или чему-либо. Расслабленная, распущенная рука небоеспособна. А Виктор Цой – воин. Он поёт о брани (войне) духовной с духами зла.

Это образ нашего духа, который бьётся и стучится как птица, знающая свободу, но посаженная в клетку жил, в тело. И бьётся наш дух, исполненный Духом веры, надежды, любви. Бьётся, стремясь к Бытию подлинному, в Боге. Как кровь в организме несёт питание и кислород всем клеткам организма, так и Духом Божиим всякая душа и дух человеческий живёт подлинной, а не фальшивой жизнью.

О значении последних слов писал выше. Такое определение «родства» добродетелей, как бы звеньев в цепи, находим, прежде всего, у апостола Павла: «А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (1 Кор. 13, 13). И Виктор Цой осознанно пишет под «диктовку» Небесную и проговаривает через эти слова авторство Того, Кто говорит с нами через его песни.

Думаю, это сказано о том времени, в котором жил Виктор Цой и вся наша страна. Гигантское, но сгнившее внутри «дерево» – политико-экономическая система СССР – вот-вот рухнет. Но по инерции тысячи рук вновь голосуют за безальтернативную правящую партию КПСС. Флаг СССР ещё высок, но скоро развалится страна и рухнет её флаг.

Хотя земной смысл соответствует тексту, но ведь Цой не о политике пел. Здесь есть глубинный смысл. Аналог погибшего СССР есть образ безбожного и внутренне необратимо гибельного мировоззрения, которым мы все в разной степени заражены. Поэтому Виктор Цой, не лукавя, спел: «И высок наш флаг».

То есть все люди как бы находятся под знаменем духа неверия, недоверия Богу. Святые отцы силу убийственности этого духа уравнивают с другими злыми духами: гордостью, завистью, блудом, ропотом, хулой, унынием, тоской, убийством и самоубийством.

Их много, и не все их возможно озвучить в силу их синтеза. Из Гадаринского бесноватого, по свидетельству Евангелия (см.: Лк. 8, 26–39), вышел легион бесов (от двух до пяти тысяч). «Имена» этих бесов-страстей невозможно озвучить в силу их множества и скудости языка. И за этот дух безбожия продолжают безумцы поднимать «за» тысячи рук, лишая себя спасения.