Александр Зацепин - «…Миг между прошлым и будущим»

Гинзбург был евреем из России. Правда, точно не знаю, может, он родился во Франции, но корни – из России. А знаменитый американский джаз-оркестр Бени Гутмана! Он тоже из России. Очень много наших талантливых музыкантов разбросано по всему миру.

Конечно, не могу не упомянуть Элтона Джона, Стинга.

…Вот пришла ко мне девочка за песней, говорит:

– Не хочу петь попсу! Это музыка для детей младшего школьного возраста…

А у нас же идет погоня за деньгами! Видимо, должно пройти какое-то время, чтобы люди, которые хотят слушать более сложную музыку, стали зарабатывать больше. Тогда они смогут пойти на концерт, купить диск. Сейчас это невозможно! Должен подняться уровень жизни в стране. Вот моя племянница Наташа преподает в московской школе. Кандидат наук, имеет 15-й разряд (всего 18). Зарплата – мизерная. А мой друг Ален, тоже преподаватель, получает в Париже три тысячи долларов. А цены в Москве и Париже примерно одинаковые. Некоторые товары даже в Москве дороже.

Любимые фильмы – как любимые женщины. Их помнишь и любишь всю жизнь. Даже спустя многие годы. Они не меняются и не стареют…

Мои самые любимые фильмы – гайдаевские. «Операция «Ы», «Кавказская пленница», «Бриллиантовая рука», «Иван Васильевич меняет профессию», «Двенадцать стульев»…

На этих фильмах я работал с огромным удовольствием.

Из «Двенадцати стульев» почему-то вырезали песню «Зебра» («И не надо зря тратить нервы, вроде зебры жизнь, вроде зебры…»). Тема идет, а песню вырезали. Было очень обидно. Песня по радио крутилась, на пластинке вышла, а в фильм не попала. Вот уж где нет ничего «криминального»!.. Хотя… Если быть по-настоящему бдительным, то, конечно, есть «криминал»! Сегодня – черный цвет, завтра – белый… Так это ж белая армия! Песня явно попахивает контрреволюцией!.. Не заметить этого может только глухой… А там сидели не глухие!..

Конечно, я люблю и «Красную палатку» Михаила Калатозова. Это, пожалуй, самый интересный из серьезных фильмов, в котором мне предложили работать…

…Я не философ и не берусь точно определить, что такое счастье. Иногда что-то глобальное не получается из-за какой-нибудь ерунды. Ну, не состоялся, к примеру, у меня контракт с американцами!.. Ну, не успели наши записать мою музыку к итальянской версии «Красной палатки»!.. Кажется, все могло бы круто измениться! Но по большому счету от этих досадных неудач жизнь моя особо не ухудшилась. Ну, заработал бы кучу денег, выпустил бы больше пластинок!.. Ну раз так вышло… Не судьба! Я на это закрываю глаза, будто ничего и не было.

Я оптимист. Можно, конечно, зацикливаться на неудачах, все время их вспоминать, переживать… Фантазировать: был бы я уже миллионером, ездил бы на «Роллс-Ройсе», носил бы часы «Ролекс» ценою в «шестисотый» «Мерседес»!..

Но меня и мои недорогие часики вполне устраивают. Главное ведь – ходят!

И я счастлив.

Если имеются в запасе какие-то болезни, то у кого их нет? Особенно в мои годы. Ну, поболит спина, если рояль передвину. Так он добрых полтонны весит!.. Я себе тогда говорю:

– Чего ты переживаешь? Завтра все пройдет! А как же парализованный человек живет? Или без ноги?.. Выходит, им впору вообще в петлю лезть?.. Нет, у тебя все нормально, ты счастливый!..

Хочешь быть счастливым – будь!

А переживать по пустякам стараюсь поменьше. Хотя, конечно, бывают и обидные пустяки. Вот, к примеру, такой. Несколько раз встречался я с моим коллегой, замечательным французским композитором Франсисом Лэем (Francis Lai). Все знают его прекрасную музыку к фильмам «Мужчина и женщина», «История любви»… У него много и другой замечательной музыки. Кстати, в молодости он был вторым аккордеонистом у Эдит Пиаф. У него чудесная квартира на Трокадеро, два последних этажа. На последнем – студия отличная, а ниже – сама квартира. Таким образом, соседи его не слышат.

Мы говорили с ним о работе, пили кофе. Он очень простой, открытый, доброжелательный, с ним интересно общаться. Как-то говорили о контрактах в кино и авторских правах. Когда я ему рассказал, что у меня диск был выпущен после «Кавказской пленницы» тиражом в пять миллионов, а с Пугачевой был восемь миллионов, брови у него взлетели вверх.

– Если б у тебя тут были такие тиражи, – сказал он, – ты был бы миллионером!..

В советское время я получал очень приличные деньги. Каждый ресторанчик отчислял авторские – композитору и поэту – за исполнение их песен; понемногу, понемногу, но набиралось немало. А сейчас певцы чаще всего получают гонорар в конвертах и про авторов, естественно, забывают…