Шенг Схейен - Сергей Дягилев. «Русские сезоны» навсегда

Анна (Нона) Философова была очень влиятельной активисткой в борьбе за женские права, поставившей себе цель «дать женщинам возможность идти независимым путем в выборе профессии и таким образом получать независимый статус, как моральный, так и материальный» 21. Она была чрезвычайно деятельной и настроенной по-боевому, читала лекции, проводила диспуты, писала петиции и вообще проводила активную работу с представительницами как дворянского круга, так и крестьянского сословия. Она переписывалась с людьми из верхов и низов, с соратниками и с противниками, в том числе с Джоном Стюартом Миллем, чью работу «Порабощение женщин», изданную в 1869 году, она очень высоко ценила. Наибольших результатов она добилась в области женского образования. В начале 70-х вместе со своей единомышленницей Марией Трубниковой она организовала женские курсы в Москве, Санкт-Петербурге и некоторых провинциальных городах. По мнению Ричарда Стайтса, благодаря ее усилиям Россия получила высшее образование для женщин, «равного которому по качеству и разнообразию специальностей не было в Европе» 22. Невероятная вещь для страны, известной своим патриархальным строем, в которой даже дворянство до 1800 года по большей части оставалось неграмотным!

Философова была типичной представительницей поколения 50–60-х годов, периода многообещающих, но порой хаотичных творческих тенденций в русском обществе, для многих имевших драматические последствия. Средоточием этих тенденций была небольшая группа прогрессивно мыслящих, идеалистически настроенных активных интеллектуалов, прилагавших немалые силы для того, чтобы превратить Россию в более цивилизованную, на их взгляд, более развитую и справедливую страну. Порой они добивались поразительных результатов (как в случае с Философовой), но порой натыкались на типичную для подавляющей части населения России косность. В основном их идеалы были практически неосуществимы и совершенно не отвечали подлинным нуждам людей, ради которых они старались. Их комплексы и разочарование по этому поводу стали одной из важнейших предпосылок возникновения в России радикального движения. Террористы, убившие Александра II, сделали это, руководствуясь в принципе теми же идеями, что и Философова и ее подруги по феминистскому движению.

Подъем волны терроризма и убийство Александра II привели к перелому в развитии русского общества. Сложившееся в 70-х и 80-х годах поколение, типичным представителем которого был Дягилев, оказалось диаметрально противоположным по духу поколению шестидесятников. Отчасти это объяснялось усилившимся давлением со стороны властей, но также их исконным отвращением к идеализму предшествующего поколения. Очень характерно, что Владимир Стасов, один из важнейших духовных лидеров «прогрессистов», входивший в число близких друзей тети Ноны, со временем превратился в злейшего врага Дягилева. Но до этого в начале 80-х было еще далеко.

В отличие от Философовых, Дягилевы чувствовали, что либеральные реформы могут угрожать их сложившимся интересам, и, несомненно, по этой причине пермская семья была настроена не столь прогрессивно, как Философовы, хотя в целом и те и другие придерживались одних и тех же политических и общественных идеалов. Высылка в 1878 году тети Ноны за границу, должно быть, шокировала семью не меньше, чем убийство царя три года спустя. Но благодаря заступничеству друзей вскоре после вступления на престол Александра III Философовой разрешили вернуться в Санкт-Петербург с определенной оговоркой со стороны властей относительно того, что политический пыл ей придется умерить.

В конце 80-х годов Дягилев прочитал роман Гончарова «Обрыв», в котором автор сделал амбициозную, хоть и не до конца удавшуюся попытку отразить все русское общество целиком, как в политическом, так и в социологическом плане. Сергей рассуждает об этом в трех длинных письмах, адресованных матери, которые проливают свет на некоторые взгляды семьи на политику. Дягилев выражает большую симпатию нигилисту Марку, изображенному в романе:

«Об Марке я забыл тебе в прошлый раз написать. И боюсь, что мое мнение будет слишком неверным. Это умный человек, но нигилист, и мне кажется, что нельзя говорить, что все нигилисты глупые люди (об этом сильно спорили с тетей и теперь дядя Боб меня иногда называет либералом и думает, что я нигилист, но ты знаешь меня, родная моя)» 23.

Как и его мачеха, Дягилев, похоже, имел склонность к драматизму в политике и к ее театральной стороне, его также не оставлял равнодушным пафос либералов. Однако, судя по некоторым реакциям, которые описывает Сергей, можно судить о том, что, сколь бы прогрессивной ни была его семья, она была настроена резко против левого радикализма.