Аркадий Стругацкий - Экспедиция в преисподнюю

Про свой многострадальный круп профессор Ай Хохо досказывал уже в мрачных недрах винных погребов Великого Спрута. Принимая во внимание обстоятельства, слушали его довольно рассеянно. Только Арамис поинтересовался, какие, собственно, расчеты производил профессор, томясь в заключении.

– Видите ли, – охотно объяснил профессор, поспешая дробной рысью за летающей платформой, – мне пришел в голову необычайно простой и эффективный способ сдувания с атомов электронных оболочек. Особенно привлекательным мне представляется результат такой процедуры на макроскопических массах вещества. Вы понимаете, вещество мгновенно как бы проваливается внутрь себя, превращается в сплошную ядерную массу без всяких химических признаков…

– Экая ученая дубина, – пробормотал флагман Макомбер.

Впрочем, услышали его только Мээс да Ятуркенженсирхив, а поскольку им было не до проблемы ответственности ученого перед Братством Разума во Вселенной, это вполне справедливое замечание прославленного космолетчика пропало втуне.

Между тем Мээс, ковыляя на голых трехпалых лапах, торопливо вел их по неширокому, слабо освещенному проходу между рядами громадных бочек и баков из серого свинца. Погреба Великого Спрута были вырублены прямо в природном базальте Планеты Негодяев; во всяком случае, пол был базальтовый и весь в безобразных шершавых пятнах от пролитых здесь за многие столетия крепчайших напитков. Через каждые пятьдесят метров в низком сводчатом потолке тускло светились прямоугольные металлические щиты – крышки люков, ведущих в апартаменты седьмого яруса. На крышках были намалеваны такие же разноцветные тузы, какие красовались на дверях в коридоре. У одного из баков был неплотно завернут кран, и земляне долго задерживали дыхание и зажимали носы, а Двуглавый Юл, сидевший на летающей платформе позади капсулы с Портосом, поднял обе головы, облизнулся и сказал тихонько:

– Эх, мне бы сейчас здоровье…

С той минуты, когда Атос последним спрыгнул в погреб и пол в спальне профессора Ай Хохо встал на место, прошло уже не менее получаса, а погони все еще не было. Видимо, ворвавшись на своем танке в апартаменты под знаком зеленого пикового туза и обнаружив, что противник загадочным образом исчез, Конопатая Сколопендра отправилась за инструкциями к Великому Спруту. Так или иначе, выигрыш времени был налицо. Профессор Ай Хохо продолжал что-то нести об одном удивительном свойстве электронных оболочек, открытом им на кончике пера, но флагман Макомбер перестал его слушать и потянул Мээса за кожистое крыло.

– Далеко еще? – осведомился он.

Почти в то же самое мгновение Мээс остановился, задрал хобот и просипел:

– Здесь.

Все взглянули на потолок. Металлический щит у них над головами был украшен изображением пикового туза оранжевого цвета.

– Здесь, – повторил Мээс и вытер со лба пот. – Палаты чудо-доктора Итай-итай находятся здесь.

– Пошли! – взревел в две глотки Двуглавый Юл и соскочил с платформы.

Флагман Макомбер поднял руку.

– Спокойствие, – произнес он. – Скажите, Мээс, вы можете открыть этот люк?

– Могу, – мрачно проскрипел бывший верный клеврет и исполнитель самых тонких поручений. – Механизм люка приводится в действие нажатием кнопки, расположенной на потолке за правым краем люка.

– Ну да, у вас же есть крылья, – догадался прославленный космолетчик. – В таком случае…

– Простите, – встревоженно проблеял вдруг профессор Ай Хохо, – не могу ли я все-таки узнать, флагман Макомбер, о чем здесь идет речь? Мне только что пришло в голову, что я решительно ничего не понимаю в происходящем. Вы взломали стену в моих апартаментах, увлекли меня в этот дурно пахнущий подвал, теперь вы собираетесь проникнуть еще к кому-то явно без его ведома. Согласитесь, это выглядит в высшей степени предосудительно, а мне решительно не хотелось бы оказаться причастным к каким бы то ни было противозаконным…

– Дайте я укушу его за круп! – прорычала левая голова Двуглавого Юла, и профессор Ай Хохо замолчал и опасливо отскочил в сторону.

– Прекратите, Двуглавый Юл! – строго сказал флагман Макомбер. – Учитесь вести себя прилично. Видите ли, профессор, – вежливо обратился он к старой лошади, – объяснения заняли бы много времени, а мы очень спешим. Потом вы, конечно, все узнаете, а пока прошу вас во всем положиться на меня и повиноваться мне беспрекословно. Могу вас, впрочем, заверить, что все наши действия продиктованы самыми благородными побуждениями. Вы имеете дело с жителями Земли, профессор.