Юлиан Семенов - Отчаяние

– Пробуй первым. Если невкусно – выплюнь.

Не отрывал прищуренных глаз от лица Берия, который начал жадно поедать харчо.

Все следующие блюда пробовал только после того, как заканчивали Берия и Булганин с Хрущевым.

К концу вечера подобрел:

– Одному скучно, будем теперь вместе ужинать... На прощание сказал:

– Завтра присылайте новых эскулапов, пусть осмотрят...

Дождавшись, когда машины Хрущева и Булганина отъехали, Берия сказал с горечью:

– Товарищ Сталин, ведь мерзавца Абакумова не я назначал, а Жданов... Поднимите архивы – его резолюция стоит... Разве я тогда мог противиться? Я ж в кандидатах ходил... Абакумова наши люди разоблачили, Комуров его разоблачил, товарищ Сталин...

Сталин долго, неотрывно, бегающе смотрел на Берия, потом, повернувшись, бросил:

– Случись что со мной, тебя первого вздернут... Как паршивого кинто... Рюмин – талант, береги его... Он ненавидит Сион, и верно делает... Все враги народа – жидовня, начиная с Троцкого, я им всегда поперек глотки стоял...

Собравшись, сдерживая нервный озноб, Берия ответил:

– Не только им, товарищ Сталин... У меня есть один нелегал, может быть, помните, он разгадал переговоры американцев с нацистами в Берне... Юстас, он же Штирлиц... Если бы я вам его привез, он бы такое рассказал про корни, про союз евреев и американцев с гестапо...

– Не буду я никого принимать, – отрезал Сталин. – Пусть напишет и даст показания на процессе... Если знал – отчего молчал? Еврей, конечно?

– Русский.

– Штирлиц – не русское имя... Пройдет на процессе как еврей, вздернем на Лобном рядом с изуверами...

Берия решил разыграть эту свою последнюю карту, потому что подивился крепкой собранности Старца, хорошему цвету его лица и вновь обретенному спокойствию.

«Если он продержится еще год, – сказал себе Берия, – всем нам конец, разве что Шкирятова пощадит и Суслова, времени у меня больше нет...»

Поэтому его агентура подействовала на людей профессора Тареева, нового руководителя бригады врачей, в том смысле, что необходимо отменить все лекарства, которые ранее были предписаны Сталину «еврейскими убийцами в белых халатах». Более того, поскольку арестованные доктора прежде всего опасались инсульта Вождя (выходили его после инфаркта и двух предынсультных кризов), сейчас надо сосредоточиться на профилактике желудка, активной витаминотерапии (Сталин знал, что Гитлера держали витаминами), а все сосудорасширяющие препараты отменить...

Военфельдшер – Сталин звал его Нико – новые назначения одобрил, посоветовав при этом:

– А вообще-то кальцекс надо пить, Коба... Безвредно и профилактирует.

...Поскольку курс лечения, предписанный «убийцами» из «Джойнта», был отменен (следуй он ему, неизвестно еще, сколько б прожил), состояние здоровья Сталина ухудшалось с каждым днем; он запрещал себе признаваться в этом; более того, рабочий день теперь начинал не в двенадцать, а на час раньше и спать ложился на рассвете; много читал, стараясь этим заглушить темную ярость, которая душила его, стоило лишь вспомнить Вовси, Виноградова или братьев Коганов. Порою чувствовал, как давит кадык и кружит голову; пил кальцекс.

Готовил еду сам на маленькой электроплитке.

Когда его разбил инсульт и он не отпер дверь своих покоев, охрана позвонила Берия, тот велел взломать замок. Увидев Сталина, лежавшего в странной позе, одетого, глядевшего на него с мольбой, гневно посмотрел на охрану:

– Вы что, не понимаете?! Товарищ Сталин хочет уснуть! Не сметь мешать ему!

...Профессор Тареев, вызванный лишь на следующий день, трясся, не владел руками, плакал; применять те препараты, которыми Виноградов и Вовси спасли Сталина семь лет назад, не имел права; министр Игнатьев дал устную рекомендацию следователям провести с «врачами-убийцами» консилиум по поводу состояния здоровья «неназываемого пациента».

После смерти Сталина первый заместитель Председателя Совета Министров и министр внутренних дел Берия (МГБ ликвидировали в одночасье), «человек номер два», вызвал к себе Абакумова, беседовал с глазу на глаз пять часов; в карцер Абакумова был посажен бывший генерал Рюмин.

Вскорости «врачи-убийцы» были реабилитированы: сообщение в «Правде» было дано от имени МВД СССР. Берия начал тур борьбы за лидерство, его имя сразу же сделалось популярным в среде советской интеллигенции.

Хрущев, понимая, что такого спускать нельзя, опубликовал в «Правде» статью о нарушениях законности в «бывшем МГБ».