Юлиан Семенов - Экспансия – III

– Просто я пью хорошо.

– Ты – трезвый, – повторила женщина. – Валяй отсюда, я не пойду к карлику, у меня серьезная клиентура.

– А ко мне бесплатно пойдешь?

– Пойду.

– Давай усыновим карлика? А?

– Пусть уж он нас с тобой усыновит, – женщина осторожно поправила свою пышную прическу. – Я правду говорю... Если хочешь – едем ко мне, ты мне симпатичен.

– Тебя как зовут?

– Мари Флэр, – ответила женщина. – У меня красивое имя. Правда?

– Очень. Слушай, Мари Флэр, сделай милость, позволь все же этому маленькому придурку подойти к тебе, а? Ну что с тебя станет, если он угостит тебя шампанским?

– А ты?

– У меня нет денег на шампанское... Нет, вообще-то есть, но я очень скупой, берегу на черный день...

– Да я тебя сама угощу. У меня сегодня был клиент, я в порядке. А ты совсем отвалишь или потом вернешься?

– Вернусь, честное слово, приду...

– Ладно, – женщина кивнула, – пусть поит шампанским. Я ему сейчас назову марку начала века, – за такие деньги можно стадо купить, поглядим, на что он способен...

Карлик, увидав улыбку Роумэна, поднялся; его высокие сапожки тридцать седьмого размера были на каблучках, как у оперной певицы; важно ступая, он отправился к Мари Флэр, галантно поклонился женщине, сел рядом и сразу же пригласил мэтра.

– Этот в порядке, – вернувшись к Спарку, сказал Роумэн; вздохнув, выпил еще один «хайбол», положил ладонь на холодные пальцы друга: – Не сердись, Грегори. Мне плохо. Мне так плохо, как никогда не было.

– Порой мне кажется, что ты играешь какую-то роль, Пол.

– Хорошо обо мне думаешь...

– Скажи правду: ты ничего не затеял?

Роумэн полез за своими вечно мятыми сигаретами, усмехнулся, сокрушенно покачал головой:

– Спи спокойно, Грегори. Больше я вас не подставлю... Больше никто и никогда не похитит мальчиков...

– Ты говоришь не то. Пол.

– Я говорю именно то, что ты хочешь услышать.

– Ты говоришь плохо. Пол. Мне даже как-то совестно за тебя.

– Зачем же ты приехал? Валяй к себе в Голливуд, тебя заждалась Элизабет.

– Ты похож на мальчишку, который нашкодил и не знает, как ему выйти из того ужасного положения, в которое он сам себя загнал...

– Зачем ты так? Хочешь поссориться?

– Не я хочу этого, – ответил Спарк.

– Почему же? Тебе выгодно поссориться со мной... Тогда от тебя окончательно отстанут...

– Ты плохо выглядишь, Пол... Знаешь, Эд Рабинович купил себе клинику, он лучший кардиолог, какие только есть, потому что добрый человек... Я сказал ему, что у тебя аритмия и сердце молотит, когда меняется погода, он ждет тебя, вот его карточка, возьми...

– Ты очень заботлив. Только я не знаю никакого Рабиновича.

– Знаешь. Вот его визитная карточка, возьми, пригодится... Он воевал, потом поселился в Голливуде, играет на виолончели...

– Ну и пусть себе играет вдвоем с Эйнштейном. Отчего это все евреи тянутся к виолончели? Что им, скрипки мало?

– Не хватает тебе стать антисемитом.

– А что? За это платят. И сразу же объявится множество тайных покровителей...

Спарк усмехнулся:

– Особенно на Уолл-стрите, сплошные протестанты...

– Гейдрих тоже был замаран еврейской кровью, а не было антисемита более кровавого, чем он... Дело не в крови, а в идеологии стада, которое ищет оправдание злу в чужой силе...

– Пол...

– Ну?

– Мы тебя все очень любим.

– Спасибо.

– Ты что сник?

– Я? – Пол удивился. – Я не сник. Наоборот. Будь здоров, Грегори, давай жахнем.

Спарк выпил, улыбнулся:

– А кто будет выручать мою шоферскую лицензию? Ты?

– Оставайся у меня, а? Это будет так прекрасно, Грегори, если ты останешься у меня! Я сделаю яичницу! У меня есть хлеб и масло, кажется, и сыр. Устроим пир! А? И виски я еще не допил, и джин, оставайся, Грегори!

– Пол... там же мальчики... Я и сейчас, как на иголках...

Роумэн сник:

– Вот видишь... А ты говорил...

– Хорошо. Я останусь.

– Не говори ерунды. Я часто теряю ощущение реальности, Грегори. Я не имел права предлагать тебе это, не думай, я не испытывал тебя. Просто я... Не сердись... Езжай, поцелуй Элизабет, она прелесть... И постой над кроватками мальчишек. Посмотри на них внимательно, подивись чуду, они ведь у тебя чудо, правда... Давай выпьем за них, а?

– Едем ко мне, Пол. Там и надеремся. Как раньше, втроем. Элизабет, ты и я. Ты ляжешь спать в комнате, рядом с комнатой мальчиков, где вы спали с Крис...

– Тебе доставляет наслаждение делать мне больно?

Девушка принесла виски; Роумэн снова попросил принести еще три порции, сразу же выпил свой «хайбол», закурил, и Спарк почувствовал, как сейчас жутко во рту Пола, он словно бы стал им, ощутив горечь и судорогу в животе, а потом ощутил симптом рвоты, даже понял ее приближающийся желтый, желчный вкус.