Юлиан Семенов - Экспансия – III

– Теперь не жмет? – спросил Штирлиц. – Удобно?

– Было бы прекрасно, наладь вы мне и правую ногу таким же образом.

Штирлиц поднял голову; зрачки у женщины стали громадными, подрагивающими; неужели кокаин, подумал он, или муж опостылел; роман на склоне, отдушина на полгода, будет что вспомнить; все же женщины тоньше нас, они подданные чувства, их безрассудство окаяннее нашего, а потому поэтичнее.

Штирлиц приладил ей и правую ногу, поднялся, задрал голову и крикнул:

– Солнце, давай! Время!

И, послушное ему, солнце разорвало радужные, легкие тучи; американцы дружно зааплодировали.

Ганс шепнул:

– Ну и сукин же ты сын, Макс.

– Мальчик, зависть погубила Сальери, а он был довольно одаренным композитором... Ну, «кукины дети», – Штирлиц обернулся к американцам, – признавайтесь, кто из вас хоть раз стоял на лыжах?

– Один раз я корячился, – сказал Краймер. – Но у меня ничего не вышло...

– Где это было?

– В прошлом году в Австрии, около Теплицзее, я там кончал армейскую службу...

Штирлиц посмотрел на Ганса; тот, однако, не спросил, в каком это месте было, кто тренировал, где останавливался американец; поди ж ты, а как много рассказывал про тамошние склоны; впрочем, катается он отменно плохо, так что, быть может, не хочет позориться передо мною.

– Кто вас тренировал? – спросил Штирлиц.

– Какой-то паршивый Фриц, наверняка эсэсовец, они все эсэсовцы, эти поганые фрицы...

– Это уж точно, – согласился Штирлиц, – что верно, то верно, особенно Бах и Моцарт...

Мэри засмеялась:

– Дик, вас умыли холодной водой из-под крана... Мой дедушка, кстати, был фрицем, самый настоящий немец из Гамбурга...

– Ладно, – Штирлиц отчего-то вздохнул. – Объясняю, как надо спуститься с этого склона живым. Все зависит от того, как вы меня будете слушать. Сначала давайте разберемся с палками. Смотрите, как надо продевать руку сквозь тесемки... Поняли? Если потеряете на склоне палку, то не сможете подняться, когда шлепнетесь. А это – конец, особенно после того, как задул ветер... Здесь это происходит в минуту: ясное солнышко, благодать, как вдруг заметет, ни зги не видно и ни хрена не слышно... Замерзнете за милую душу...

– Ну вас к черту, – сказал долговязый муж Мэри. – Вы инструктируете нас, словно мы приехали в крематорий.

– Простите, сэр, больше не буду, – смиренно ответил Штирлиц. – Но если вы потеряете палки и замерзнете, мне придется сопровождать вашу жену в ее траурном турне до Нью-Йорка... Я не хочу этого, право... Если же вам вообще не нравится моя манера – валяйте вниз и бегом к нашему конкуренту, сумасшедший Роберто станет спускать вас на руках, как Дюймовочку...

– Ты несносен, – сказала Мэри своему долговязому. – Мистер Брунн обладает – в отличие от тебя – чувством юмора. У тебя какая-то страсть делать всех людей похожими друг на друга... Продолжайте, Мэксим! Посмотрите, я правильно просунула кисть, чтобы не потерять палку?

– Вы умница. Прирожденная горнолыжница, – кивнул Штирлиц и обернулся к остальным. – Ну-ка, все поднимите руки! Молодцы! Понятливые. Теперь давайте-ка поглядите, что такое плуг ... Это – основа основ первого дня обучения... Спуск с торможением – я это называю «плугом»... Вот, я поехал, наблюдайте!

Он оттолкнулся палками, чуть согнул ноги, словно приготовившись к прыжку, слегка развел их и, чуть не упершись кончиком правой лыжи в левую, начал соскальзывать вниз, придавливая опорную ногу так, что еле-еле ехал по довольно крутому склону, будто какой незримый тормоз сдерживал его там, где по всем законам физики человека должно нести вниз с устрашающей, всевозрастающей скоростью.

– Видите, – кричал Брунн, обернувшись к американцам, – смысл в том, чтобы держать корпус развернутым к склону, постоянно чувствовать ноги, собранность спины и радоваться тому, что вы управляете скоростью, а не она вами!..

– Камни! – закричала Мэри. – Вы врежетесь в камни!

– Я не врежусь в камни, – ответил Штирлиц, продолжая спускаться, – я приторможу, я помню, что в тридцати метрах должны быть камни, но я не боюсь их, потому что я разведу лыжи пошире и спокойно остановлюсь на самом крутяке! Вот здесь. Стоп! Видите, как легко я остановился? Понятно, как надо катить вниз моим плугом ?

– Понятно, – прокричали американцы, только долговязый муж Мэри промолчал.

– А ну, валяйте ко мне! – скомандовал Штирлиц. – По очереди. Дик, начинайте, вы ж катались в австрийских Альпах? Вперед!

– Боюсь! Меня может понести. Вы зачем-то выбрали слишком крутой склон, – ответил Краймер. – На какой бок падать?