Сергей Козлов - Правда, мы будем всегда?

«Не может быть! – подумал тогда Ежик. – Ведь если бы это была Африка, я бы обязательно увидел Льва!»

И тут же юркнул в дом и захлопнул дверь, потому что прямо против крыльца сидел настоящий Лев. У него была зеленая грива и тоненький зеленый хвост.

– Что же это? – бормотал Ежик, разглядывая Льва через замочную скважину.

А потом догадался, что это старый пень выпустил зеленые побеги и расцвел за одну ночь.

– Все цветет! – выходя на крыльцо, запел Ежик.

И взял свою старую табуретку и поставил ее в чан с водой.

А когда на следующее утро проснулся, увидел, что его старая табуретка зацвела клейкими березовыми листочками

.

Однажды Ослик возвращался домой ночью. Светила луна, и равнина была вся в туманен а звезды опустились так низко, что при каждом шаге вздрагивали и звенели у него на ушах, как бубенчики.

Было так хорошо, что Ослик запел грустную песню.

– Передай кольцо,– тянул Ослик,– а-а-бручаль-ное...

А луна спустилась совсем низко, и звезды расстелились прямо по траве и теперь звенели уже под копытцами.

"Ай, как хорошо – думал Ослик. – Вот я иду... Вот луна светит... Неужели в такую ночь не спит Волк?

Волк, конечно, не спал. Он сидел на холме за осликовым домом и думал: «Задерживается где-то мой серый брат Ослик...»

Когда луна, как клоун, выскочила на самую верхушку неба, Ослик запел:

И когда я умру,

И когда я погибну,

Мои уши, как папоротники,

Прорастут из земли.

Он подходил к дому и теперь уже не сомневался, что Волк не спит, что он где-то поблизости и что между ними сегодня произойдет разговор .

– Ты устал? – спросил Волк.

– Да, немного.

– Ну, отдохни. Усталое ослиное мясо не так вкусно.

Ослик опустил голову, и звезды, как бубенчики, зазвенели на кончиках его ушей.

«Бейте в луну, как в бубен,– думал про себя Ослик,– крушите волков копытом, и тогда ваши уши, как папоротники, останутся на земле .»

– Ты уже отдохнул? – спросил Волк.

– У меня что-то затекла нога – сказал Ослик.

– Надо растереть– сказал Волк.

– Затекшее ослиное мясо не так вкусно.

Он подошел к Ослику и стал растирать лапами его заднюю ногу.

– Только не вздумай брыкаться – сказал Волк.– Не в этот раз, так в следующий но я тебя все равно съем.

«Бейте в луну, как в бубен,– вспомнил Ослик.– Крушите волков копытом!..» Но не ударил, нет, а просто засмеялся. И все звезды на небе тихо рассмеялись вместе с ним.

– Ты чего смеешься? – спросил Волк.

– Мне щекотно,– сказал Ослик.

– Ну, потерпи немножко,– сказал Волк.– Как твоя нога?

– Как деревянная!

– Сколько тебе лет?! – спросил Волк, продолжая работать лапами.

– 365 250 дней.

Волк задумался.

– Это много или мало? – наконец спросил он.

– Это около миллиона,– сказал Ослик.

– И все ослы такие старые?

– В нашем перелеске – да!

Волк обошел Ослика и посмотрел ему в глаза.

– А в других перелесках?

– В других, думаю, помоложе,– сказал Ослик.

– На сколько?

– На 18 262 с половиной дня!

– Хм! – сказал Волк.И ушел по белой равнине, заметая, как дворник, звезды хвостом.

И когда я умру-,

мурлыкал, ложась спать, Ослик, -

И когда я погибну,

Мои уши, как папоротники,

Прорастут из земли!

Жил-был Заяц в лесу и всего боялся. Боялся Волка, боялся Лису, боялся Филина. И даже куста осеннего, когда с него осыпались листья,– боялся.

Пришел Заяц к Черному Омуту.

– Черный Омут,– говорит,– я в тебя брошусь и утону: надоело мне всех бояться!

– Не делай этого, Заяц! Утонуть всегда успеешь. А ты лучше иди и не бойся!

– Как это? – удивился Заяц.

– А так. Чего тебе бояться, если ты уже ко мне приходил, утонуть решился? Иди – и не бойся!

Пошел Заяц по дороге, встретил Волка.

– Вот кого я сейчас съем! – обрадовался Волк.

А Заяц идет себе, посвистывает.

– Ты почему меня не боишься? Почему не бежишь? – крикнул Волк.

– А что мне тебя бояться? – говорит Заяц.– Я у Черного Омута был. Чего мне тебя, серого, бояться?

Удивился Волк, поджал хвост, задумался. Встретил Заяц Лису.

– А-а-а!..– разулыбалась Лиса.– Парная зайчатинка топает! Иди– ка сюда, ушастенький, я тебя съем.

Но Заяц прошел, даже головы не повернул.

– Я у Черного Омута,– говорит,– был, серого Волка не испугался,– уж не тебя ли мне, рыжая, бояться?..

Свечерело.

Сидит Заяц на деньке посреди поляны; пришел к нему пешком важный Филин в меховых сапожках.