Алан Милн - Когда-то, давным-давно (сказка для взрослых)

И они стали гулять по саду вместе. У принца уже не оставалось никаких сомнений – день действительно выдался удачный.

Час спустя он вернулся в библиотеку. Гиацинта бросилась к нему навстречу.

– Ну и как?

Удо мудро покивал головой.

– Я поговорил с ней о ее поведении в отношении меня. Никаких затруднений больше не предвидится. Всему виной – обычное женское легкомыслие. Она все объяснила, и я решил ее простить.

– Но ее воровство, ее заговор, ее интриги против меня?!

Удо оторопело уставился на принцессу, но быстро опомнился.

– Об этом, – сказал он многозначительно, – я буду говорить с ней завтра.

Король Веселунг сидел в своей палатке с запрокинутой назад головой и глазами, устремленными в потолок. Его всегда румяные щеки были на этот раз белее снега. Человек по имени Карло крепко держал его за нос. Но Веселунг не сопротивлялся и не протестовав – его брили.

Придворный цирюльник находился, по обыкновению в прекрасном расположении духа и болтал без умолку. Он на минуту отпустил королевский нос и стал править бритву, заметив:

– До чего неприятная штука – эта война.

– Ужасная, – согласился король.

– Конца-краю не видно.

– Ну, ну, – сказал Веселунг, – там посмотрим…

Цирюльник снова приступил к работе.

– Знаете, что бы я сделал с королем Бародии, попадись он мне в руки?

Веселунг не отважился ответить, но показал правым глазом, что разговор ему интересен.

– Я бы ему бакенбарды сбрил, – решительно объявил Карло.

Веселунг внезапно дернулся, – в тот же момент снежное поле окрасилось следами битвы, потом король снова откинул голову, и через несколько минут операция была завершена.

– Скоро пройдет, – сказал Карло, похлопывая короля по подбородку. – Вашему величеству не следовало шевелиться.

– Я сам виноват, Карло. Вы меня натолкнули на мысль, вот в чем дело.

– Рад служить вашему величеству. До свидания, ваше величество.

Как только Карло вышел, король достал свой блокнот. Он всегда записывал великие мысли, приходившие ему в голову за день.

Теперь он нацарапал в нем следующее: «И уста последнего из малых сих могут обронить жемчуга мудрости».

Король ударил в гонг, чтобы вызвать к себе Советника.

– У меня родилась великая идея, – сказал он Советнику.

Советник постарался скрыть удивление и изобразить восторг.

– Сегодня я предполагаю совершить тайную вылазку в стан противника. Мне нужны данные разведки. В какой из всех этих палаток скрывается король Бародии?

– Самая большая в центре, над ней королевский штандарт.

– Я так и думал. На самом деле, я часто видел, как он туда заходит, но все должно быть по правилам. В соответствии с информацией, предоставленной моими надежными разведчиками, я намереваюсь сегодня ночью пробраться в палатку короля Бародии и…

Советник содрогнулся от негодования.

– …и сбрить ему бакенбарды.

Советник содрогнулся от восхищения.

– Ваше величество, – заговорил он тоном, исполненным благоговения. – Сорок лет, юношей и мужем, служил я вашему величеству и вашему до сих пор оплакиваемому батюшке, но никогда мне не приходилось присутствовать при рождении столь блистательного плана.

Веселунг некоторое время боролся с собой, но природная честность победила.

– Он возник после одного замечания моего брадобрея, – сказал он как бы между прочим, – но, конечно, по-настоящему разработал его я.

– И уста последнего из малых сих могут обронить жемчуга мудрости, – назидательно изрек Советник.

– Разумеется, – с отсутствующим видом проговорил Веселунг, взяв блокнот и вычеркивая только что написанную фразу. – Как, по-вашему, это не запрещено правилами?

– Ни в коем случае, ваше величество. В анналах Евралии существует множество примеров подобного юмора – юмора, который, если можно так выразиться, являя невежественному уму лишь свою поверхностную сторону, тем не менее корнями уходит в самые фундаментальные стратегические соображения.

Веселунг внимал ему с искренним восторгом. Вот это Советник так Советник!

– И я так подумал. С одной стороны, это поможет нам без труда выиграть войну, а с другой – король Бародии окажется в очень смешном положении, лишившись бакенбардов. Нынче же ночью я приведу план в исполнение.

И вот в полночь он отправился на подвиг. Советник с тревогой ожидал его возвращения. Уже много веков рыжие бакенбарды были неотъемлемой принадлежностью правящей династии Бародии. В те времена даже ходила пословица: «Потерянный, как король Бародии без бакенбардов». Король, лишившийся этой регалии в самый критический момент для страны, – это было бы нечто из ряда вон выходящее. Ему, по меньшей мере, пришлось бы удалиться в изгнание до тех пор, пока бакенбарды не отрастут снова, а, лишенная предводителя, армия Бародии стала бы легкой добычей.