Эрих Мария Ремарк - От полудня до полуночи (сборник)

Но не зря мотор мотоцикла – живое существо! С уравнивающей всех справедливостью он укрощает воображал, изобретательно используя скорость вращения для разбрызгивания масла, оставляющего грязные разводы и пятна на чулках…

Но что мы болтаем об этих мелочах дорожного движения, разве не существует более важных вещей? Разве продавцы не раздаривают автомобили, не разбрасываются ими, не отдают их даром в рассрочку с выплатами почти по марке пятьдесят? Продавец убедительно докажет это. Итак, берем, так уж и быть, вот тот шестиместный автомобиль с мотором в сто сорок лошадиных сил, ей-богу, только чтобы сделать продавцу одолжение…

Самое важное, разумеется, – цвет и клаксон. Если у автомобиля нужный, подходящий к спортивному костюму цвет, он – это совершенно ясно – будет хорошо ездить, так думает супруга. А чем громче сигнал клаксона, тем надежнее кажется автомобиль. Тормоз на четырех колесах подразумевается без слов; госпожа Нувориш требует даже для запасного колеса специальный запасной тормоз… Осторожность прежде всего.

Но тут вступает муж; его неодобрительный взгляд падает на приборную панель: «Да на ней ничего нет». Он оскорблен в лучших чувствах: нашпигованная приборами панель – свидетельство компетентности, необходимое для любого честолюбивого водителя. Она должна выглядеть как центральный пост огромного вокзала; и чем меньше автомобиль, тем больше должно быть манометров, тахометров, часов, рычажков, переключателей, контрольных аппаратов и тысяч других штук. Даже если большинство из них не нужно или не работает – все равно не помешает и выглядит восхитительно серьезно, а это главное! Особенно по вечерам, когда приборная панель светится магическим синим или зеленым цветом, – она вызывает восхищение любого дилетанта.

У автомобиля есть неоценимое преимущество перед мотоциклом: его труднее опрокинуть. А значит, в нем можно беззаботно катиться куда угодно. Самое мерзкое, что поначалу дороги кажутся слишком узкими. Кроме того, ремонтная мастерская всегда оказывается не там, где случается авария, а примерно в двадцати километрах от этого места. Но ничего, можно попросить, чтобы вас отбуксировали. Проголосовать попутному автомобилю, два пальца к козырьку:

– Друг-водитель, у меня авария…

Вытаскиваешь трос, и вперед. Правда, когда потом выясняется, что вся авария – соринка в карбюраторе, которую очень просто было удалить, продув его, совершенно непонятно, почему «друг-водитель» так страшно ругается, а мастер смеется до упаду над «воскресным автомобилистом». Да и кто может разобраться во всех этих мелочах…

Самый излюбленный вид спорта – охота на дичь для воскресного жаркого с использованием автомобиля; предпочтение отдается птице. Затем, само собой разумеется, благополучное возвращение в спящий город должным образом отмечается и доводится до сведения соседей оглушительными гудками. Долой старомодную тактичность!..

Можно рассказать еще и о другом: о водителях, которым необходимо обогнать любой автомобиль, оказавшийся впереди, до тех пор пока они однажды не испытают свою машину на прочность при столкновении с деревом; о водителях, которые называют автомобили всех марок, кроме той, на которой ездят сами, «жалкими швейными машинками»; о «семейных экипажах», о пикниках за городом, о замечательных поездках на уик-энд к озерам в окрестностях Бранденбурга, о незабываемых днях и часах…

Но тут мы уже попадаем в область мечтаний!.. Будь что будет – и даже если у нас всего лишь древнее жалкое корыто, над которым все смеются, – пусть себе смеются, – главное, оно ездит. Будь то роскошный автомобиль с мотором в сто двадцать лошадиных сил или хилая колымага с одноцилиндровым двигателем в две лошадиные силы, – каждому приятно быть своей собственной железной дорогой, составлять расписание в соответствии со своим настроением и делать остановки в этом прекрасном мире там, где нравится именно ему!

По блестящему, как зеркало, асфальту несется невероятное количество сверкающих лимузинов, приземистых спортивных автомобилей, грохочущих мотоциклов, гремящих грузовиков; они обгоняют друг друга, сигналят, скапливаются и разъезжаются бесконечными потоками; вдруг посреди этой сумятицы поднимается рука регулировщика, и, как по волшебству, замирает мчащаяся кинопленка шоссе, длинные ряды машин останавливаются как вкопанные, автоколонны замирают на полпути, словно очутились в поле действия невидимых сил, шум стихает, замолкает концерт гудков, только тихо жужжат фыркающие моторы – и по узкой тропе пешеходы без боязни переходят улицу, защищенные от бурного потока машин, застывшего, как стена из металла, пока рука волшебника не опустится и не возобновится безумная гонка. Еще совсем недавно – немногим больше двух лет назад – в Германии совсем не знали, что такое регулировщик, а сегодня он самый необходимый участник уличного движения. Поэтому ему надо уделять как можно больше внимания. Чтобы его жесты были видны как можно дальше, на всех основных перекрестках Нью-Йорка, города с образцовым уличным движением, установлены специальные башни, из которых регулировщики с помощью световых сигналов руководят уличным движением. Башни на площадях оказались непригодными – требуется слишком много времени, чтобы оттуда наблюдать за всеми потоками машин… Уже было несколько случаев, когда ночью и в туман машины сбивали стоявших на перекрестке регулировщиков. Их пытаются сделать более заметными также при помощи различных атрибутов униформы: белых кепок, белых плащей и белых перчаток со специальными устройствами, подающими световые сигналы. Очень опасные места – трамвайные и автобусные остановки, которые в Берлине недавно оградили яркими столбиками. В последнее время предприняты многочисленные попытки по обеспечению безопасности движения. Как важно найти удовлетворительное решение этой проблемы, доказывает тот факт, что масштабные мероприятия позволили, например, в Нью-Йорке за последние пять лет снизить количество несчастных случаев на дорогах на сорок процентов.