Эрих Мария Ремарк - Возвращение с Западного фронта (сборник)

Была беспокойная субботняя ночь. К одиннадцати в участок доставили двух мертвецки пьяных мужчин. Они заблевали пол и затем принялись распевать песни. К часу ночи в камере было уже пять человек, в два привели Фогта.

– Прямо чертовщина какая-то, – меланхолически произнес он. – Но зато я опять встретил вас, и на том спасибо.

Через час за ними пришли. Ночь была холодна. Мигавшие в небе звезды сегодня казались особенно далекими. Ясный полумесяц походил на расплавленный металл.

Жандарм остановился.

– Здесь свернете направо, а затем…

– Знаю, – прервал его Керн. – Дорога мне знакома.

– Тогда всего хорошего.

Они пошли дальше через узкую полоску ничейной земли между обеими границами.

Вопреки ожиданиям в эту ночь их не отправили обратно, а привели в префектуру, сняли протокол и накормили. Через сутки их выслали в Швейцарию.

Стало ветрено и пасмурно. От усталости Фогт еле держался на ногах. Он почти не разговаривал и, казалось, впал в полное отчаяние. Удалившись на некоторое расстояние от границы, они заночевали в стоге сена. Фогт проспал до утра как убитый.

Проснувшись с восходом солнца, он даже не пошевельнулся, а только открыл глаза. Глядя на эту тощую, неподвижную фигуру в тонком плаще, на этот маленький остаток человека с широко открытыми и спокойными глазами, Керн почувствовал, как все внутри его переворачивается.

Они лежали на пологом склоне, откуда открывался вид на утренний город и озеро. Дым из труб поднимался вверх, смешиваясь со свежим воздухом, навевая представление о тепле, уюте, домашнем завтраке и теплой постели. Озеро, чуть волнуясь, подмигивало им тысячами глазков. Фогт смотрел молча на легкий плывущий туман, как бы вдыхаемый солнцем и растворяющийся в его лучах; сквозь клочья облаков медленно проступал сверкающий массив Монблана, словно светлые стены некоего высоченного гигантского небесного Иерусалима.

Около девяти часов они тронулись в путь и, войдя в Женеву, пошли вдоль озера. Через некоторое время Фогт остановился.

– Посмотрите-ка на это! – сказал он.

– На что?

Фогт указал на пышное, дворцового типа здание, расположенное в большом парке. Могучее строение светилось на солнце, как неприступный замок, как цитадель нерушимой, прочной, навек налаженной жизни. Великолепный парк переливался золотом и багрянцем осенней листвы. В просторном дворе выстроились вереницы автомобилей. Толпы веселых и довольных людей входили в здание и выходили из него.

– Чудесно! – сказал Керн. – Можно подумать, что там живет швейцарский кайзер.

– Разве вы не знаете, что это?

Керн отрицательно покачал головой.

– Это дворец Лиги наций, – сказал Фогт голосом, полным печали и иронии.

Керн удивленно взглянул на него.

Фогт кивнул в знак подтверждения.

– Вот место, где годами толкуют о нашей судьбе. Все никак не решатся – дать ли нам документы и снова сделать из нас людей или же не давать.

От автомобильной стоянки отъехал открытый «кадиллак» и бесшумно устремился к воротам. В нем сидело несколько элегантных молодых людей и очень хорошенькая девушка в норковой шубке. Они смеялись и, на ходу обменявшись приветствиями с пассажирами другой машины, договорились позавтракать в ресторане над озером.

– Да, – сказал Фогт немного погодя. – Теперь вы понимаете, почему все это так долго длится?

– Понимаю, – ответил Керн.

– Безнадежное дело, вам не кажется?

Керн пожал плечами:

– А куда им, собственно, торопиться?

Подошедший привратник подозрительно покосился на них:

– Вы ищете кого-нибудь?

– Нет, мы никого не ищем, – ответил Керн.

– Что же вам тогда надо?

Фогт поглядел на Керна. В его усталом взгляде мелькнуло подобие иронии.

– Ничего нам не надо, – сказал он привратнику. – Мы просто туристы. Обычные странники, бредущие по земле Божьей.

– Тогда уж лучше идите дальше, – сказал привратник, которому то и дело мерещились сумасшедшие анархисты.

– Да, – сказал Фогт. – Это, пожалуй, лучше.

На Рю де Монблан они разглядывали роскошные витрины. Перед ювелирным магазином Фогт остановился.

– Здесь я распрощаюсь с вами.

– Куда вы пойдете? – спросил Керн.

– Недалеко. Войду в этот магазин.

Керн уставился непонимающим взглядом на витрину. За зеркальным стеклом на сером бархате искрились бриллианты, рубины и изумруды.

– Думаю, здесь вам не повезет, – сказал он. – Ювелиры издавна славятся каменными сердцами. Может быть, потому, что постоянно возятся с камнями. Ничего они вам не дадут.