Роман Антропов - Герцогиня и «конюх»

– Опочивает, кажется, – ответил тот.

– Ну, ничего, я разбужу ее! – улыбнулся Остерман.

Долгорукий не выдержал и спросил:

– Скажите, наш великий оракул, [51] Так величали Остермана при дворе. о чем это вы столь продолжительно беседуете с императрицей?

– А вас почему это так интересует, ваше сиятельство? – насмешливо улыбнулся Остерман.

Долгорукий смешался, но тотчас ответил:

– Нет, я просто так полюбопытствовал.

– Вступая на престол, Анна Иоанновна желает поучиться кое-какой государственно-политической мудрости, – продолжал Остерман. – Зная меня, как опытного в сих делах дипломата, она и выразила требование, дабы я обучал ее…

– Гм… – ухмыльнулся в бороду Долгорукий. – Особенно чего же ей стараться? Делами государственными не одна она, чай, будет ведать.

Остерман шепнул на ухо Долгорукому:

– Да она и совсем не будет ведать ни о чем, князь Алексей. Разве мы не связали ее по рукам и по ногам?

Лицо Долгорукого просветлело.

– Значит, вы в нашей партии? – воскликнул он.

– А то в чьей же? Разве я – не член Верховного тайного совета? Или вы исключили меня оттуда?..

Тут Долгорукий крепко пожал руку великого дипломата и произнес:

– В таком случае надо действовать заодно. Ведомо ли вам, великий оракул, что по Москве ходят по рукам подметные письма?

– Ведомо!.. – спокойно ответил Остерман.

– А что писано там, знаете?

Остерман вместо ответа вынул листок бумаги и, протянув его Долгорукому, спросил:

– Одно из этих, князь Алексей?

Долгорукий обомлел. Он несколько секунд молчал, а потом тревожно воскликнул:

– И вы, Остерман, столь спокойно относитесь ко всему этому?

– Я никогда не волнуюсь и не теряю головы. Опасность велика, я знаю это. Но ведь мы настороже, князь?

– А если нас осилят? Если мы проморгаем? – заволновался Долгорукий. – Вот, например, знаете ли вы, кто является первыми смутьянами? Знаете ли вы, кто волнует народ, войско и дворянство?

– Знаю. И не только знаю понаслышке, но каждый день вижусь и разговариваю с ними, – проговорил Остерман.

– Кто же они, если вы их знаете? – забыв всякую осторожность, закричал Долгорукий.

– Волынский [52] Волынский Артемий Петрович (1689–1740) – государственный деятель. Выдвинулся при Петре I, когда был казанским губернатором и дипломатом. В период господства Меншикова попал в немилость, а при Анне Иоанновне снова возвысился. Возглавил дворянскую группировку, выступая против немецкого господства. Но большинство сановников не поддержало его. Он был обвинен в попытке государственного переворота и казнен в 1740 г. А. П. Волынский – герой известного романа И. И. Лажечникова «Ледяной дом». и князь Черкасский, – отчеканил Остерман.

– Так ведь их надо схватить, арестовать… сослать… четвертовать!.. Чего же вы медлите?..

Ироническая улыбка пробежала по губам Остермана.

– Вы ошибаетесь, князь Алексей!.. – промолвил он. – Каждый раз, как они являются ко мне, я получаю от них драгоценные сведения. Ведь они считают меня своим сторонником и потому вполне откровенны со мной. А мне, всем нам необходимо быть в курсе их замыслов, знать настроение и большинства дворянства, и войска. Поэтому вы не волнуйтесь: я не пропущу нужного момента. Я вам скажу больше: я арестую даже Бирона… А знаете, почему и для чего?

Долгорукий насторожился.

– Для того чтобы его место на время занял князь Иван Долгорукий… – еле слышным шепотом произнес Остерман. – Анна Иоанновна – женщина, и притом с пылким темпераментом. Вы понимаете?.. Раз князь Иван сблизится с ней – она очутится в ваших руках. А вы… вы не забудете моей услуги, Долгорукий?..

– О! – вырвалось у того. – Все поделим!

– Я знал, что вы, как умнейший человек, поймете меня. Ну, теперь я иду к государыне. Смотрите, чтобы никто не помешал нашему свиданию. Предупредите князя Ивана, растолкуйте ему…

– Все исполню, все… – довольным голосом пробормотал Долгорукий.

– Ваше величество, где вы? – тихо спросил Остерман, входя в красную гостиную.

Он поводил глазами, но нигде не видел заточенной императрицы.

Портьера распахнулась, и из спальни вся в слезах, угрюмая, понурая вышла Анна Иоанновна.

– Что же это такое? – не здороваясь, накинулась она на своего «тайного руководителя». – В ловушку меня заманили? Да? В капкан засадили?..

По-видимому, Остерман был готов к подобному приему, потому что ни один мускул не дрогнул на его лице, и он тихо, но спокойно продолжал: