Мариам Ибрагимова - Мы – дети планеты Земля (историко-публицистические исследования)

Болезненная подозрительность генсека, не верящего никому, в том числе и своему народу, не ослабевала. Да и как ему было верить, например, обрусевшим немцам Поволжья? Их всех поспешно выселили в Сибирь. И никакие заслуги перед советской властью не брались в расчёт…

На всю жизнь запомнился мне образ обрусевшего немца, полковника Орбита, трудившегося при военно-пехотном училище города Буйнакска, где я некоторое время работала зубным врачом по вольному найму. За какие-то отношения то ли с Блюхером, то ли ещё с кем-то из командующих на севере Орбит в 1937 году был понижен в чинах и выслан на Кавказ.

Это был человек среднего роста, стройный, подтянутый, мускулистый, в аккуратно пригнанной форме, с правильными чертами благородного лица, с каким-то ясным взглядом, подёрнутым грустью. И курсанты его любили, как отца родного. Называли за глаза не иначе, как «батя». И как можно было не любить человека, который при всей своей отеческой строгости был необыкновенно сердечным, чутким, внимательным по отношению к каждому рядовому? Эта высочайшая культура, наверное, была не только от воспитания, но где-то и от природы.

Курсанты училища, приходившие на лечение, восторженно рассказывали о выносливости полковника в походах, что, даже когда они – молодые – останавливались, задыхаясь, беря высоту во время учебных тренировок, он выходил вперёд и увлекал за собой остальных.

На привалах он, а вслед за ним и остальные командиры подразделений садились и ели вместе с курсантами. А когда в жаркий полдень после длительного похода шли окунуться в реке, курсанты считали рубцы на его теле, оставшиеся от боевых ранений после германской (1914 года) и Гражданской войн. А вот награды после этих боёв были сорваны с груди Орбита при разжаловании.

Однажды выходя из училища, я стала свидетельницей его простого товарищеского обращения с рядовыми. У подъезда стояла полуторка. Курсанты сидели в кузове. Орбит вышел, подошёл к машине. Шофёр открыл дверцу кабины, но полковник вежливо поблагодарил водителя и, став одной ногой на колесо, другую ловко перекинул через борт. Курсанты подхватили его под руки, подняли в кузов и уступили место у кабины, радуясь случаю уделить внимание «бате».

Когда началась война, бериевские «ищейки», осуществлявшие надзор на местах, выследили его, и он был снова разжалован и сослан туда, «куда Макар телят не гонял». И виновен разжалованный комдив Орбит, проливавший кровь за советскую власть, был лишь в том, что в каком-то поколении рождён немцем на Русской земле.

Первые упоминания о немцах на Руси относятся в IX веку.

К концу XII века в русских городах уже осели немецкие купцы, ремесленники, воины, лекари. Первое письменное упоминание о существовании в Новгороде «немецкого двора» – места, где жили купцы и хранились товары, относится к 1199 году.

Значительное число немцев переселилось в Русское государство в период правления великих князей Ивана III и Василия III – в XV–XVI веках. В период правления Ивана IV Грозного доля немцев в населении городов стала настолько существенной, что во многих из них появились кварталы компактного проживания немецкой диаспоры – так называемые Немецкие слободы, самая большая и известная из которых была в Москве (См. «Немецкая слобода»).

В первую очередь Царское правительство было заинтересовано в иностранных специалистах военного дела – оружейниках, мастерах литья пушек, фортификаторах и саперах. Русские офицеры из немцев служили инструкторами в царском войске, передавая европейский опыт организации, владения современным оружием и тактики. Большим спросом в России пользовались иностранные инженеры и мастера горного дела.

Начиная с эпохи Петра I, широко практиковалось приглашение в Россию иностранных учёных, военных, дипломатов, деятелей искусства, и многие из них были немцами. Их потомки оседали в России, сохраняя свой язык, национальное самосознание, принадлежность к лютеранской или католической церкви. Сама правящая династия Романовых, начиная с брака родителей Петра III – цесаревны Анны Петровны и герцога Гольштейн-Готторпского Карла Фридриха, активно роднилась с представителями немецких правящих династий. В результате все последующие российские правители дома Романовых имели большую долю «немецкой крови», многие из них, в силу династических обстоятельств, были рождены в Германии и говорили по-русски с заметным акцентом. А сама династия Романовых превратилась в ответвление Ольденбургской династии под наименованием Гольштейн-Готторп-Романовы, которое сохраняется в официальном титуле до сих пор.