Пелам Вудхаус - Сливовый пирог

Ничего не вышло. Мистер Перкис, одну за другой, перечислил причины отказа, и его ближайший помощник, можно сказать – правая рука, уныло побрел домой.

Особенно терзало его то, что жена не могла принести утешения. При обычных обстоятельствах он бы выплакался у нее на груди, но она уехала с матерью в Брайтон, где обе кончили школу.

Что же делать целый вечер? На четыре шиллинга не разгуляешься. Лучше всего заглянуть в клуб «Трутни», пообедать и пораньше лечь. Проходя по Трафальгарской площади к Довер-стрит, где этот клуб расположен, Бинго услышал крик, а там – увидел исключительно красивую девушку того удалого вида, какой присущ им в наше смутное время, особенно если они рыжие.

– Привет, – сказал он с легким смущением, вполне уместным, когда женатого человека окликает красивая девушка. Звали ее Мэйбл Мергатройд, а виделись они в игорном клубе, который просвещенная мысль еще не ввела в рамки закона. Там их настигла облава, и они провели приятные полчаса в чьей-то бочке по соседству. Леди Мэйбл явно помнила эти события.

– А, черт меня дери, да это же Бинго! – вскричала она. – Как жизнь? В бочках не сидели?

– Нет, – отвечал Бинго.

– Равно как и я. Что-то они мне прискучили. Тоска и скука. Я перешла на политику.

– Хотите пройти в парламент?

– Что вы! Борюсь с бомбой.

– С какой?

– С такой, которая нас всех прихлопнет, если дать ей волю.

– А, слышал! Неприятная штука.

– То-то и оно. Вот мы и протестуем. Называется Олдермастонский поход.

– Поход? Значит, идти надо?

– Зато для души полезно. Да и вообще мы много сидим.

– Сидите?

– Да.

– Где?

– Где придется. Здесь, например.

– Посреди площади? А как же полиция?

– Хватает нас пачками.

– Что ж тут хорошего?

– То есть как? Утром – статьи во всех газетах, они идут на пользу делу. А, вот и гестапо! – вскричала Мэйбл, схватила Бинго за руку и потащила вниз, перекрыв движение шестнадцати такси, трем омнибусам, одиннадцати частным машинам. Шоферы страшно бранились.

Бинго смутился. Не говоря об ущербе для брюк, он не любил публичности. Не понравилась ему и боль – он прикусил язык, но главное, к ним приближался страж порядка, очень высокий и достаточно хмурый.

Понять его можно. Неделю за неделей он поднимал с мостовой девиц, и нелюбовь к ним перекрывалась только нелюбовью к их спутникам. Словом, через считанные секунды Мэйбл и Бинго оказались в укромной камере, где им предстояло ждать до зари, что же решит правосудие.

Конечно, в камерах Бинго бывал еще студентом, после гонок. Однако теперь он – женатый, почтенный член общества. Мало того, если не хочешь просидеть неделю, плати пять фунтов; а где их взять? Что скажет Рози, он и представить не смел. Вполне сравнится с этой бомбой.

На его счастье, судья оказался из тех, кто смягчает справедливость милостью. Возможно, этому способствовала красота подсудимой. Словом, он отпустил их, ограничившись укором.

Убедившись в правоте псалмопевца, обещавшего наутро радость, Бинго, однако, не совсем понимал чувства подельницы. Она была какой-то озабоченной, если не огорченной. Когда Бинго спросил, почему она не скачет, как холмы, она сообщила, что ее беспокоит реакция Джорджа Франсиса Огастеса Деламера, пятого графа Ипплтонского, приходившегося ей отцом.

– Да он не узнает, – заверил Бинго.

– Он узнаёт все. Прямо шестое чувство! Вас никто ругать не будет?

– Жена могла бы, но она в отъезде.

– Везет людям!

Бинго с ней не согласился. Конечно, они с Рози жили как голубки, но он достаточно знал женщин, чтобы не переоценивать горлинок. При всей своей кротости миссис Литтл могла, если надо, уподобиться одному из тех ураганов, которые особенно неприятны у мыса Гаттерас. К счастью, она не узнает, что он провел ночь в полиции с рыжей красоткой.

Размышляя о том, что мир этот не из лучших, хотя терпеть его можно, он пришел на службу и сел к столу. Да, он не выспался и не позавтракал, но стал как-то чище, глубже. Когда он читал письмо Тони Бутла (12 л.) об ангорском кролике Кеннете, раздался звонок.

– Бинго? – сказала Рози.

– А, привет. Когда ты приехала?

– Только что.

– Как дела?

– Ничего, неплохо.

– Мамаша Перкис выступала?

– Да, миссис Перкис сказала речь.

– Видела много подруг?

– Да…

– Это хорошо. Вспоминали, наверное, как Мод и Анджелу застали с сигаретой за спортивным залом.

– Д-да… Бинго, ты видел «Миррор»?

– Вот лежит, но еще не развернул.

– Посмотри восьмую страницу, – сказала Рози, вешая трубку.