Пелам Вудхаус - Бить будет Катберт; Сердце обалдуя; Лорд Эмсворт и другие

– Пожалуй, – кивнул молодой человек, – сейчас я и вправду вижу, что Женевьева, как увлеклась гольфом, стала больше меня уважать. Бывает, пошлю мяч метров за двести тридцать, так ее глаза прямо светятся восхищением – сама-то шестью ударами до пятидесятиметровой метки добирается.

– Вот-вот, – сказал старейшина.

С малых лет, – начал он свой рассказ, – Рамсден Уотерс отличался застенчивостью. Казалось, мальчик все время чего-то боится. Возможно, в младенчестве няня напугала его страшной сказкой. Если так, ей позавидовал бы и сам Эдгар Аллан По, ведь, даже достигнув совершеннолетия, Рамсден Уотерс твердостью характера не слишком отличался от бланманже. Он и в мужском-то обществе заметно робел, а у женщин его манера держаться и вовсе вызывала отторжение и насмешки. Рамсден был из тех, кто, едва завидев девушку, то и дело извиняется и путается в собственных ногах. При встрече с прекрасным полом он считал своим долгом покраснеть до корней волос и завязаться в узел, издавая при этом загадочные гортанные звуки, похожие на язык папуасов. Если с его дрожащих губ и слетала членораздельная фраза, она непременно касалась погоды, а Рамсден тут же просил прощения за банальность. Слабый пол не знает пощады к таким людям, и вскоре все женское население округи единодушно поставило на Рамсдене крест. Наконец, отказавшись от бесплодных попыток завести хоть какие-нибудь знакомства, молодой человек практически стал отшельником.

Полагаю, портрет, что я показал вам, сыграл в судьбе бедняги не последнюю роль. Стоило Рамсдену собраться с духом для выхода в свет, он глядел на рисунок и думал: «На что надеяться с такой-то физиономией?» Художники-карикатуристы в погоне за эффектом то и дело наносят людям душевные раны. Я-то еще ничего, могу и посмеяться над своим изображением. Сперва оно даже весьма позабавило меня, хотя я отказываюсь понимать, почему комитет до сих пор… Впрочем, эта картинка ничуть на меня не похожа. Вот Рамсден на карикатуре вышел ну просто один в один – и приукрашивать не пришлось. Да что внешность, тут вся душа его как на ладони. Ведь на портрете-то сущий олух, а Рамсден Уотерс самым настоящим олухом и был.

Итак, Рамсден сделался отшельником. Жил один в домике у пятнадцатой лунки, никуда не ходил, ни с кем не встречался. Единственной отрадой в его жизни был гольф.

Покойный отец дал ему прекрасное образование – лет, наверное, с семнадцати Рамсден мог пройти в пар поле любой сложности. Этот великолепный талант непременно снискал бы ему уважение в обществе, но стеснительный Рамсден не решался ни с кем играть. Тренировался в одиночестве, как правило, ранним утром и поздним вечером, когда клубное поле пустует. Представляете, взрослый человек в двадцать девять лет боится, что кто-нибудь увидит, как он играет в гольф?

Одним прекрасным утром, когда все дышало восхитительным ароматом лета, солнце сияло золотом, птицы пели в кронах деревьев, а воздух был так чист и прозрачен, что первая лунка казалась втрое короче, Рамсден Уотерс, как всегда один-одинешенек, готовился выполнить первый удар. Секунду-другую целился, затем плавно поднял клюшку и уверенно повел ее вниз. Вдруг откуда-то сзади раздался голос:

– Ба-бах!

Рука дрогнула в самый последний момент, и мяч предательски упал в гущу деревьев справа от фервея. Рамсден обернулся и увидел маленького толстого мальчишку в матросском костюмчике. Они помолчали.

– Дело дрянь, – сурово сказал мальчишка.

Рамсден судорожно сглотнул и в тот же миг заметил, что мальчишка пришел не один. С чарующей грацией к ним неспешно приближалась девушка такой сказочной красоты, что сердце Рамсдена учащенно забилось. Так он впервые увидел Юнис Брай, а надо сказать, при встрече с ней многим мужчинам становилось не по себе. Знаете, так бывает, когда спускаешься в скоростном лифте: летишь мимо десятого этажа, а сердце и прочие внутренние органы еще будто висят в районе двадцать второго. Рамсден оторопел. Мир поплыл у него перед глазами.

Вот вы помолвлены с очаровательной девушкой, а увидели Юнис и сразу приосанились, желая выглядеть вдвое краше, чем вас создала природа, расплылись в улыбке, едва не принялись подкручивать ус – забыли, видно, что усов-то не носите. Представляете, что стало с одиноким тихоней Рамсденом Уотерсом при виде такой красоты? Он стоял как громом пораженный.

– Боюсь, мой братишка испортил вам удар, – сказала Юнис без тени сожаления. Так говорила бы богиня при встрече со свинопасом.