Иван Соколов-Микитов - На теплой земле (сборник)

Судя по количеству кож, которые были сложены в доме приютившего меня охотника-беркутчи, можно было понять, как обильна была его охота с беркутом. Любуясь беркутом, восседавшим посреди хижины своего хозяина на деревянном пеньке, я обратил внимание, что вокруг деревянного столбика был обтоптан правильный круг. Круг этот равнялся длине цепи, за которую был привязан беркут. Домашние кошки никогда не вступали в этот смертный круг, хорошо зная, чем кончится для них такая неосторожность.

Только немногим охотникам доводилось охотиться весною на глухариных токах. Помню, Михаил Михайлович Пришвин рассказывал мне, что ему так и не удалось никогда побывать на глухарином току. Мне в этом отношении повезло. Я много охотился на глухарей, знал обильные тока. Такие тока видел я под Ленинградом, в Кингисеппском районе. Видел и слушал их в Приуралье и на Кольском полуострове. Я начал охотиться на глухарей еще в юношеском возрасте. В давнем рассказе моем «Глушаки» описана первая моя охота. Учителем и проводником моим был деревенский охотник Тит. Утром, после ночлега в лесу, он подвел меня к певшему глухарю. Первый раз я выстрелил по колебавшейся под тяжестью глухаря еловой ветке. Тит погрозил мне пальцем и из своего ружьишка подстрелил певшего в темноте глухаря. С тех пор я много охотился на глухариных токах и с радостью встречал каждую весну, готовясь к интересной охоте, заранее набивал патроны. Жадным охотником я никогда не бывал и даже на самых обильных токах не убивал больше двух птиц. Когда я переставал стрелять, лесная природа приближалась ко мне. Я любил бывать на глухариных токах в полном одиночестве. Лишний охотник здесь только мешает. Я один ночевал у костра в лесу, слушал ночные тихие звуки. Эти лесные ночлеги были для меня самой высокой моей радостью.

Хорошо запомнилась мне одна такая охота. Кто-то рассказал мне, что у дальней деревни, в которой я еще никогда не бывал, есть хорошие глухариные места. Весною, когда лежал снег, я отправился в эту деревню. Было нужно пройти много верст. Я остановился и отдохнул в деревне, стал расспрашивать мужиков о глухариных местах. Охотников в той деревне тогда не было. Мне рассказали, что видели глухарей в большом лесу, и показали дорогу. Помню, как под вечер я пошел в лес. На краю деревни плотники-мужики заканчивали какую-то постройку. С топорами в руках они сидели верхом на бревнах, с удивлением смотрели на незнакомого человека. Скоро я вошел в лес. Помню высокую, стоявшую на краю леса елку, похожую на зеленую колокольню. Я шел по зимней, проложенной дровосеками дороге. Дошел до широкой просеки. Никаких признаков глухариного тока не обнаружил. На широкой просеке я остановился ночевать. Срубив топором два сухих дерева, я сделал из них нодью [1]. Не торопясь устроил из еловых веток на снегу постель. Всю ночь я слышал знакомый вой волков, раздававшийся за просекой на болоте. Утром я перешел большое выгоревшее болото. Нужно было не раз перелезать через стволы деревьев, поваленных пожаром. Перейдя болото, в сосновом лесу я обнаружил признаки глухариного тока. Под некоторыми соснами лежал на снегу глухариный мелкий «игровой» помет. Ознакомившись с местом, я остался до вечера на подслух ожидать глухарей. Сидя под сосною, в вечерних сумерках я слышал, как слетаются на ток глухари. Недалеко от меня на сосну сел глухарь. Под его тяжестью закачался зеленый сук. Дождавшись ночи, я тихо отошел в сторону и, переночевав у костра, перед рассветом вернулся на ток, застрелил одного певшего глухаря. Под вечер на следующий день пошел мелкий весенний дождь, и мне пришлось уходить с тока. Я пошел через широкое поле, надеясь найти дорогу в деревню. Помню, в темноте я заблудился, набрел на густой можжевеловый куст. Не снимая ружья и охотничьей сумки, повалился на него, как на мягкую пружинную кровать. Боже мой, какие блаженные снились мне сны! Я видел мой письменный стол, керосиновую лампу под зеленым абажуром, мою деревенскую уютную комнату с бревенчатыми стенами и натопленной печкой. Я что-то читал и писал, и на душе у меня было спокойно.

Впоследствии я знал много глухариных токов. Случалось, я близко подходил к токующим глухарям. С друзьями, деревенскими охотниками, не раз ночевал в лесу и наслышался много рассказов. Глухари пели на соснах и на высоких голых осинах. Нужно умение слушать и подходить к поющему глухарю. Его песня не похожа ни на один звук в природе. Она начинается тихим и редким щелканьем, переходит в мелкую дробь и кончается странным, таинственным скрежетанием. Кто знает, может быть, такие таинственные звуки раздавались в те времена, когда не было на земле человека. Несомненно, глухарь – одна из древнейших птиц на земле. Об этом свидетельствует образ его жизни и внешний его вид. Живут глухари обычно в глухих сосновых лесах и болотах. Зимой они кормятся жесткой сосновой хвоей. По-видимому, они жили в те далекие времена, когда не было на земле лиственных лесов.