Максим Горький - Макар Чудра и многое другое…

С а т и н. Я знаю… они – не дураки, дедка!

Из окна Костылевых доносится крик Наташи: «За что? Постой… за что-о?»

Л у к а (беспокойно). Наташа? Она кричит? а? Ах ты…

В квартире Костылевых – шум, возня, звон разбитой посуды и визгливый крик Костылева: «А-а… еретица… шкуреха…»

В а с и л и с а. Стой… погоди… Я ее… вот… вот…

Н а т а ш а. Бьют! Убивают…

С а т и н (кричит в окно). Эй, вы там!

Л у к а (суетясь). Василья бы… позвать бы Васю-то… ах, господи! Братцы… ребята…

А к т е р (убегая). Вот я… сейчас его…

Б у б н о в. Ну и часто они ее бить стали…

С а т и н. Идем, старик… свидетелями будем!

Л у к а (идет вслед за Сатиным). Какой я свидетель! Куда уж… Василья-то бы скорее… Э-эхма!..

Н а т а ш а. Сестра… сестрица… Ва-а-а…

Б у б н о в. Рот заткнули… пойду взгляну…

Шум в квартире Костылевых стихает, удаляясь, должно быть, в сени из комнаты. Слышен крик старика: «Стой!» Громко хлопает дверь, и этот звук, как топором, обрубает весь шум. На сцене – тихо. Вечерний сумрак.

К л е щ (безучастно сидит на дровнях, крепко потирает руки. Потом начинает что-то бормотать, сначала – невнятно, далее:) Как же?… Надо жить… (Громко.) Пристанище надо… ну? Нет пристанища… ничего нет! Один человек… один, весь тут… Помощи нет… (Медленно, согнувшись, уходит.)

Несколько секунд зловещей тишины. Потом – где-то в проходе рождается смутный шум, хаос звуков. Он растет, приближается. Слышны отдельные голоса.

В а с и л и с а. Я ей – сестра! Пусти…

К о с т ы л е в. Какое ты имеешь право?

В а с и л и с а. Каторжник…

С а т и н. Ваську зови!.. скорее… Зоб – бей его!

Полицейский свисток.

Т а т а р и н (выбегает. Правая рука у него на перевязи). Какой-такой закон есть – днем убивать?

К р и в о й З о б (за ним Медведев). Эх, и дал я ему разочек!

М е д в е д е в. Ты – как можешь драться?

Т а т а р и н. А ты? Твоя какая обязанность?

М е д в е д е в (гонится за крючником). Стой! Отдай свисток…

К о с т ы л е в (выбегает). Абрам! Хватай… бери его! Убил…

Из-за угла выходят Квашня и Настя – они ведут под руки Наташу, растрепанную. Сатин пятится задом, отталкивая Василису, которая, размахивая руками, пытается ударить сестру. Около нее прыгает как бесноватый Алешка, свистит ей в уши, кричит, воет. Потом еще несколько оборванных фигур мужчин и женщин.

С а т и н (Василисе). Куда? Сова, проклятая…

В а с и л и с а. Прочь, каторжник! Жизни решусь, а – растерзаю…

К в а ш н я (отводя Наташу). А ты, Карповна, полно… постыдись! Что зверствуешь?

М е д в е д е в (хватает Сатина). Ага… попал!

С а т и н. Зоб! Лупи их!.. Васька… Васька!

Все сталкиваются в кучу около прохода, у красной стены. Наташу уводят направо и там усаживают на куче дерева.

П е п е л (выскочив из проулка, он молча сильными движениями расталкивает всех). Где – Наталья? Ты…

К о с т ы л е в (скрываясь за углом). Абрам! Хватай Ваську… братцы – помогите Ваську взять! Вора… грабителя…

П е п е л. А ты… блудня старая! (Сильно размахнувшись, бьет старика.)

Костылев падает так, что из-за угла видна только верхняя половина его тела. Пепел бросается к Наташе.

В а с и л и с а. Бейте Ваську! Голубчики… бейте вора!

М е д в е д е в (кричит Сатину). Не можешь… тут – дело семейное! Они – родные… а ты кто?

П е п е л. Как… чем она тебя? Ножом?

К в а ш н я. Гляди-ко, звери какие! Кипятком ноги девке сварили…

Н а с т я. Самовар опрокинули…

Т а т а р и н. Может – нечаянно… надо – верно знать… нельзя зря говорить…

Н а т а ш а (почти в обмороке). Василий… возьми меня… схорони меня…

В а с и л и с а. Батюшки! Глядите-ка… смотрите-ка… помер! Убили…

Все толпятся у прохода, около Костылева. Из толпы выходит Бубнов, идет к Василию.

Б у б н о в (негромко). Васька! Старик-то… того… готов!

П е п е л (смотрит на него, как бы не понимая). Иди-зови… в больницу надо… ну, я рассчитаюсь с ними!

Б у б н о в. Я говорю – старика-то кто-то уложил…

Шум на сцене гаснет, как огонь костра, заливаемый водою. Раздаются отдельные возгласы вполголоса «Неужто?», «Вот те раз!», «Ну-у?», «Уйдем-ка, брат!», «Ах, черт!», «Теперь – держись!», «Айда прочь, покуда полиции нет!» Толпа становится

меньше. Уходят Бубнов, Татарин. Настя и Квашня бросаются к трупу Костылева.

В а с и л и с а (поднимаясь с земли, кричит торжествующим голосом). Убили! Мужа моего… вот кто убил! Васька убил! Я – видела! Голубчики – я видела! Что – Вася? Полиция!