Джеймс Кервуд - Бродяги Севера (сборник)

В эту самую ночь, в десяти милях к западу, Мики спал под буреломом всего только в полуверсте от расставленных Лебо капканов.

На заре, в то самое время, как Лебо вышел из своей хижины в сопровождении Убийцы, Мики тоже выполз из-под своего бурелома, оставив за собою ночь, полную тревожных сновидений. Ему снились те первые недели скитаний, когда, потеряв своего хозяина, он проводил время с Нивой. Эти видения наполнили его такими невыносимыми тоской и одиночеством, что он стал скулить, безучастно глядя на то, как перед занимавшимся утром таяли темные тени ночи. Если бы только Лебо мог видеть, как он стоял теперь, весь залитый первыми лучами холодного солнца, то он, пожалуй, не сказал бы про него своему Убийце тех слов, которые сказал. Для своих одиннадцати месяцев Мики был в полном смысле слова великаном. В нем было шестьдесят фунтов весу, и из этих шестидесяти фунтов ни один процент не приходился на долю жира. Тело его было тонко и гибко, как у волка. Грудь – массивна, и при каждом его движении мускулы натягивались на ней, как струны. Ноги он унаследовал от отца, а челюстями мог разгрызть оленью кость так же легко, как Лебо мог разбить ее о камень. Из одиннадцати месяцев своего существования на свете целых восемь он провел в глуши, на полной свободе, без хозяина; судьба закалила его, как вороненую сталь. Жизнь в глуши лесов, без всякого снисхождения к его молодости, так вышколила его в своем кипучем, безжалостном котле, что он научился бороться за жизнь, убивать, чтобы быть сытым, и пускать в ход свой мозг раньше, чем зубы. Он был так же силен, как и Убийца, хотя тот был вдвое старше его, но, помимо силы, он обладал еще также и хитростью и сметкой, которых рабу Убийце никогда не суждено было узнать. Так вышколила его лесная пустыня к описываемому дню. Как только солнце окрасило леса в свое холодное утреннее пламя, Мики направился прямо к капканам, расставленным Лебо. Дойдя до того места, по которому Лебо проходил еще только вчера, он подозрительно обнюхал оставленные его лыжами следы, от которых еще сильно отдавало человечиной. Он уже привык к этому запаху, но это еще не значило, что он перестал его остерегаться. Этот запах одновременно и отталкивал и притягивал его к себе. Он наполнял все его существо непонятным страхом, и все-таки Мики сознавал, что бежать от него был не в силах. За последние десять дней он три раза видел самого Лебо, а один раз был так близко от него, что едва успел спрятаться, когда тот проходил мимо.

В это утро Мики побежал прямо к болоту, на котором были расставлены капканы Лебо. На этот раз в них попалось больше всего зайцев, и попадались они именно на этом самом болоте в маленькие домики, которые Лебо устраивал из прутиков и веток, чтобы снег не засыпал его приманок. Зайцев ловилось всегда так много, что они представляли собою для звероловов одно сплошное бедствие, так как, попадаясь в ловушки, делали их совершенно бесполезными для поимки других животных, с более ценным мехом. Это раздражало Лебо тем более, что к зайцам теперь прибавился еще и Мики, который съедал приманки и портил шкурки на попавшихся действительно ценных зверьках.

По мере того как при свете раннего солнца Лебо спешил вперед, его сердце все более и более распалялось гневом и местью. За ним, привязанный на ремне, следовал по пятам и Убийца. В то время как они подошли к болоту, Мики уже обнюхивал ловушки. Первая из них оказалась уже совершенно пустой; вторая – тоже. Он удивился и отправился к третьей. Тут он остановился, постоял несколько минут, подозрительно понюхал воздух и только после этого подошел к ней поближе. Следы человека оказались здесь более отчетливыми. Весь снег был утоптан, и запах Лебо был так силен, что Мики на минуту подумал, что он находится где-нибудь совсем поблизости. Затем Мики подошел к домику и заглянул в него. В нем оказался большой полярный заяц, который посмотрел на него испуганными круглыми глазами. Какое-то особенное предчувствие опасности сразу же сдержало Мики. В позе старого зайца было что-то угрожающее. Он совершенно не был похож на тех других зайцев, которых Мики ловил раньше по всей линии расставленных капканов. Он бился во все стороны, стараясь высвободиться из ловушки, не лежал полузамерзшим и не прыгал на конце силка. Напротив, он как-то уютно чувствовал себя в домике, сжавшись в теплый круглый комок, и больше не желал ничего лучшего. Было ясно, что Лебо поймал его прямо руками в каком-нибудь дупле и просто привязал его в ловушке к колышку ремешком, установив вокруг него под снегом целый ряд капканов, в которые должен был наконец попасться Мики.