Джеймс Кервуд - Бродяги Севера (сборник)

Его злобное рычание нисколько не испугало Мак-Таггарта. Фактор отлично знал, что Бари был теперь полностью в его власти, и потому с торжествующим смехом прислонил ружье к дереву, снял с себя перчатки и стал набивать трубку. Он теперь смаковал мучения Бари. Он предвкушал их уже давно. Он так же ненавидел Бари, как и тот его; он питал к нему ненависть, как к человеку. Его так и подмывало размозжить ему пулей лоб. Но ему хотелось продлить наслаждение при виде, как Бари будет умирать постепенно, помучить его, как он мучил бы человека, ходить вокруг него и слышать, как будет бренчать сковывающая собаку цепь, и видеть, как капля за каплей будет вытекать у него из раненой ноги и из разорванного бока кровь. Это было его превосходной местью. Он так был увлечен ею, что даже и не слышал, как сзади к нему подошел на лыжах какой-то человек. Послышался голос – да, это действительно был человек, – и Мак-Таггарт тотчас же к нему обернулся.

Это был какой-то чужестранец, моложе Мак-Таггарта лет на десять. Он весело смотрел из-под козырька своей енотовой с ушами шапки и имел такой вид, что на него было приятно смотреть. На нем были полушубок из дубленой оленьей кожи, подпоясанный ремнем и подбитый изнутри мехом, прочные лосиные брюки и мокасины. Он путешествовал на длинных узких лыжах и имел за плечами маленький, но туго набитый ранец. Одним словом, с ног до головы он был одет как путешественник. Ружье было в чехле. С первого же взгляда Мак-Таггарт определил, что он находился в пути уже несколько недель и прошел не менее тысячи миль. Но не мысль об этом смутила его так, что какой-то странный холодок вдруг пробежал у него вдоль спины; его вдруг обуяло опасение, что каким-нибудь неразгаданным еще путем его тайна могла добраться до самого юга, та правда, которая была скрыта им у Серого омута и благодаря которой в этих местах вдруг появился этот молодой человек. Он был почти уверен, что под полушубком у него должна была находиться полицейская форма или что это был просто сыщик. На минуту им овладел такой ужас, что он не мог произнести ни слова.

До сих пор незнакомец его только окликнул. Теперь же, устремив глаза на Бари, он заговорил:

– Здравствуйте! Что, поймали его на месте преступления?

В его голосе оказалось что-то такое, что успокоило Мак-Таггарта; в нем не было ровно ничего подозрительного, и фактору показалось, что он заинтересовался собакой даже больше, чем им самим. Он глубоко и с облегчением воздохнул.

– Да, – ответил он. – Обворовывает ловушки.

Незнакомец еще пристальнее посмотрел на Бари. Он сбросил с себя ружье на снег и нагнулся к нему поближе.

– Гм… Собака! – воскликнул он.

Мак-Таггарт осматривал его сзади, как хорек.

– Да, собака!.. – ответил он небрежно. – Дикая с примесью волка. За эту зиму он испортил мне мехов на тысячу долларов.

Незнакомец присел перед Бари на корточки, опершись ладонями о колени, и вдруг так улыбнулся, что обнаружил все свои белые зубы.

– Ах ты несчастный! – ласково обратился он к собаке. – Так ты, значит, воришка? Беззаконник? И не побоялся даже полиции? Теперь тебе достанется на орехи!

Он поднялся и посмотрел Мак-Таггарту в лицо. Под взглядом голубых глаз незнакомца фактор слегка покраснел. К нему вдруг вернулась вся его злость.

– Пускай его околевает здесь! Собаке собачья и смерть! За все то, что он для меня сделал, я заморю его голодом, сгною его тут же, в этих цепях!

Он взял ружье, взвел курок и гордо посмотрел на незнакомца.

– Я Буш Мак-Таггарт, фактор из Лакбэна, – сказал он. – Вы отправляетесь туда же?

– Как вам сказать… Я иду далее, по ту сторону Баррена.

Мак-Таггарт снова почувствовал странную дрожь.

– Значит, удираете? – спросил он. – Не поладили с правительством?

Незнакомец утвердительно кивнул головой.

– Может быть, даже и с полицией? – допытывался Мак-Таггарт.

– Как вам сказать… Пожалуй, что и с полицией, – ответил незнакомец, глядя на него. – А теперь, месье, перед тем как нам уйти отсюда, давайте отнесемся с уважением к закону, который приказывает не причинять животным бесполезных страданий. Будьте любезны застрелить эту собаку! Или разрешите мне!

– У нас здесь свои законы, – ответил Мак-Таггарт. – Тот, кто обкрадывает ловушки, должен и околевать в ловушках. А это не собака, а сам черт. Выслушайте меня…

И быстро, не упуская ни малейшей подробности, он рассказал ему, как целые недели и месяцы бился с Бари и как все его ухищрения хоть как-нибудь обмануть его и заманить в ловушку, благодаря чисто бесовской хитрости собаки, оставались до сих пор тщетными.