Джеймс Кервуд - Бродяги Севера (сборник)

– Он здесь! Он здесь! – кричала Нипиза. – Держи его! Лови!

Затаив дыхание, она бросилась к кустам молодого можжевельника, в которых скрылся Бари. Но развевавшиеся во все стороны, точно громадная паутина, ее волосы помешали ей самой обшарить кусты, и, крикнув следовавшему за ней Пьеро, чтобы это сделал он, она остановилась и стала связывать волосы в узел. Это задержало ее всего только на несколько секунд, и она тотчас же побежала вслед за отцом. Но уже шагах в пятидесяти впереди нее Пьеро крикнул ей, что Бари повернул назад. И действительно, Бари мчался в это время во весь дух обратно, по своему прежнему пути, прямо на Нипизу. Он вовремя не заметил ее, чтобы остановиться или свернуть в сторону, сбил ее с ног, и она повалилась на землю прямо на него. Несколько секунд они барахтались вместе. Бари чувствовал запах ее волос и ощущал на себе, как она старалась его удержать в руках. Но ей опять помешали ее длинные волосы. Бари вырвался и метнулся опять по направлению к слепому концу ущелья.

Нипиза вскочила на ноги. Она задыхалась и в то же время хохотала. Пьеро в тревоге подбежал к ней, но она уже указывала ему, куда скрылся Бари.

– Я уже держала его в руках, – сказала она, еле переводя дух, – но он не укусил меня. Ты понимаешь, отец? Он был уже у меня в руках и не укусил!..

Да, это было очень странно! Она так беззаботно повела себя с Бари, и он все-таки не осмелился ее укусить!

И, подняв свои блестевшие глаза на Пьеро, она вдруг стала серьезной, улыбка слетела с ее губ, и она тихо и почти с благоговением произнесла:

– Бари…

На Пьеро это слово подействовало точно выстрел. Он сжал свои сухие кулаки. Затем он пристально посмотрел на Нипизу и сказал:

– Нет, нет, этого не может быть! Пойдем же скорее, иначе он от нас убежит!

Теперь Пьеро уже был убежден в успехе. Ущелье так сузилось, что Бари не смог бы ускользнуть от них незаметно. И когда, три минуты спустя, Пьеро и Нипиза вновь увидели его, то он находился уже в дальнем, глухом конце ущелья, стены которого поднимались над ним, точно края огромной чашки. Нипиза тотчас же бросилась на него, а Пьеро, предвидя, что он может метнуться назад, загородил ему дорогу.

Но, убегая от них, Бари вдруг внезапно остановился и так быстро, что невольно сел на задние лапы, и сердце готово было вырваться у него из груди наружу.

Как раз у него на пути стоял сам Вакайю, громадный черный медведь!

С полминуты Бари оставался в нерешительности между двух опасностей. Он слышал позади себя голоса Нипизы и Пьеро. До него доносился стук камней под их ногами. И это заставляло его трепетать от страха. Затем он поглядел на Вакайю. Громадный медведь не шелохнулся. Он тоже находился в напряжении. Для него было нечто гораздо более значительное, чем те звуки, которые он услышал. Это был запах, донесшийся к нему по воздуху. Запах человека.

Наблюдая за ним, Бари увидел, как медленно начала опускаться его голова в то самое время, когда шаги Нипизы и Пьеро стали раздаваться все отчетливее и сильнее. В первый раз он находился лицом к лицу с медведем. Он видел, как Вакайю ловил рыбу. Он разжирел на его запасах. Он привык трепетать перед ним. А теперь в этом самом медведе было что-то такое, что совсем устраняло в нем этот его страх перед ним и, наоборот, вселяло новое искреннее доверие к нему. Такой громадный и такой сильный, Вакайю даже вовсе и не думал бежать от этих двуногих существ, которые его преследовали. О, если бы только Бари мог спрятаться за этого Вакайю, тогда он был бы спасен!

В это время по ущелью пробежал легкий ветерок и принес с собой тяжелый запах человека. Нипиза и Пьеро входили в ущелье и, войдя, вдруг сразу увидели обоих: медведя Вакайю и прижавшегося к нему сзади щенка Бари.

Тут же, сбоку, находился громадный валун, одним боком нависший над землею. Он показался Бари хорошим убежищем, и Бари подлез под него и мог видеть оттуда все, что потом произошло… Едва только он успел устроиться в своей засаде, как в ущелье еще глубже вошли Пьеро и Нипиза и остановились. То, что они именно остановились, ободрило Бари. Значит, и они тоже испугались медведя! А он в это время стоял посреди ущелья, и солнце падало прямо на него, так что его черная шерсть светилась, как дорогой атлас. Пьеро деловито его осмотрел. Время уже прошло. Медвежьи шкуры уже не годились. Но на Вакайю была еще такая великолепная шуба!

Пьеро не любил убивать животных зря. Нужда сделала его бережливым. Дикие звери давали ему пищу, одежду и крышу над головой, и если бы на Вакайю не было сейчас такой прекрасной шубы, то он оставил бы его в живых.