Брэм Стокер - Врата жизни

– Как я мог покалечиться, упав на цветочную клумбу с высоты нескольких футов?

– Существуют другие опасности для человека в вашем нынешнем состоянии. Кроме того, разве я не должен предотвращать даже предположительную попытку самоубийства?

Гарольд был поражен последними словами доктора. Мистер Хилтон превратно понял его намерения, однако это можно использовать в своих интересах. Юноша приободрился. Конечно, теперь нет шансов ускользнуть из замка незаметно, но с этим можно подождать, пока не представится удобный случай. Гарольд заговорил – спокойнее, но уверенно и внятно:

– Не понимаю, какое право вы имеете вмешиваться. Если я желаю убить себя, я это сделаю.

– Только не на моем попечении! – решительность доктора не уступала твердости самого Гарольда; но затем он смягчился и добавил с сочувствием в голосе: – Более того, я могу сообщить вам нечто такое, что изменит ваше отношение к ситуации.

Гарольд прервал его, все еще играя роль отчаявшегося человека на грани самоубийства:

– Я имею право поступать, как мне угодно!

– Вы причиняете себе вред даже теперь, находясь на сквозняке у открытого настежь окна. И это вскоре скажется на ваших глазах. Вы что, с ума сошли?

Гарольд отрицательно качнул головой – и почувствовал довольно резкую, колющую боль в шее. Он хотел снова схватить собеседника за руку, но не нашел его, так что ему пришлось несколько мгновений тщетно водить рукой в пустоте.

Внезапно голова его закружилась и он провалился в темноту.

Прошло немало времени, прежде чем воспоминания стали возвращаться. Он не знал, миновали часы или минуты, полные туманных образов и видений. Мало-помалу сознание прояснялось. Он попытался пошевелиться, но это оказалось невозможным. Руки и ноги его были привязаны к прикроватным стойкам. Он чувствовал натяжение и тупую боль в запястьях и щиколотках, когда движения его стали слишком сильными. Быть слепым и обездвиженным – это было слишком суровым испытанием. В груди его закипел гнев. И тут раздался спокойный, твердый и в то же время полный сочувствия голос мистера Хилтона:

– Мой бедный друг, подобные меры мне самому в тягость, но они совершенно необходимы для вашей собственной безопасности. Вы отважный человек. Прошу – выслушайте меня, это не займет много времени. Потом я сниму фиксацию, и вы будете свободны в движениях. А пока приношу вам свои извинения за то, как поступил с вами.

Гарольд всегда был человеком разумным и не склонным к вспышкам эмоций, а теперь он был попросту бессилен что-либо изменить. Более того, что-то в интонации доктора было убедительное, веское, и это побуждало прислушаться к его словам.

– Хорошо, продолжайте, – ответил Гарольд, стараясь успокоиться.

Доктор понял, что ему удалось выиграть первый этап схватки за жизнь пациента. Он взял ножницы и точными движениями разрезал бинты, удерживающие конечности молодого человека.

– Видите: я не хочу применять чрезмерные средства, я доверяю вашему рассудку и силе воли, – произнес он. – Итак, вы готовы меня выслушать?

– Говорите! – Гарольд почувствовал невольное уважение к этому выдержанному и неожиданно решительному человеку.

Доктор вздохнул и заговорил:

– Дорогой друг, вы должны понять, что мое единственное желание – помочь вам, и я готов приложить все силы, чтобы вы преодолели свою потерю! Меня не удивляет ваше желание свести счеты с жизнью, так как утрата зрения всегда становится жестоким ударом. Я не вправе судить своих пациентов. И если вы твердо настроены добиться своего, в конечном счете, я не смогу помешать вам. Собственно, я и пытаться не стану. Но я уверен, что вы передумаете, если будете знать все то, что знаю я! Я хотел поговорить об этом попозже, когда получу подтверждение, но с учетом вашего внезапного решения покончить с собой… На самом деле, существует серьезная перспектива вернуть вам зрение.

– Что вы имеете в виду? – у Гарольда просто дыхание перехватило, он боялся поверить в возможность возвращения к прежней жизни.

– Я говорю, что убежден в возможности восстановить ваше зрение! – торжественно заявил доктор, который был и сам взволнован происходящим.

Гарольд некоторое время лежал молча. Весь мир медленно поворачивался вокруг своей оси, хаос охваты вал его, не то сметая память и перспективы, не то обещая восстановление порядка. Голос доктора доносился до него, словно сквозь туман.

– Сначала я не был уверен, поскольку первичный осмотр с помощью офтальмоскопа не дал однозначного ответа. Но теперь для меня картина прояснилась. Я сопоставил данные исследований с тем, что вы мне рассказали, и теперь убежден, что вы страдаете ревматическим воспалением, а тяжелое потрясение организма при столкновении с пожаром и последующим долгим охлаждением спровоцировало острый приступ. Симптомы выглядели безнадежными, но только на первый взгляд. Диагноз в вашем случае поставить непросто. И случай не назвать типичным. По крайней мере, я прежде не сталкивался с таким на практике. Но развитие ситуации дает надежду.